Поуспокоились и продолжили разговоры уже в палатке гостеприимных хозяев, попивая обжигающий приторно-сладкий крепчайший чай «крокодил» из крохотных, как наперсток, чашечек. Вместо сахара – финиковый мед. Совсем как дома. Болтали, вспоминали знакомство с Ружди на Мертвом море, знакомство с Хоснией в лаборатории генетического центра…
– Кстати, о генетике, – оживился Давид. – Вы вот не знаете, с кем сидите! Позвольте представить, – он шутовски поклонился в сторону жены, – будущая мать султана и пророка!
– Что? – нахмурился Ружди и огладил бороду. Он, как правоверный мусульманин, не принимал такие шутки. – Что ты несешь? Чай слишком крепкий, да?
– Чай тут ни при чем. Это сказали раковины. – Кивок в сторону бабушки, степенно восседающей на вышитых верблюжьих кошмах.
– Что?!
– Ах, да, именно за этим я тебя и позвала, сынок, – встрепенулась ворожея и в двух словах объяснила суть дела. Все зачарованно слушали. – Раковины никогда не лгали и не ошибались. Я думаю, что дело в монете. Ты ведь ученый, сынок, прочти, что на ней написано…
Давид протянул закутанному в галабию кочевнику семейное сокровище. Так странно было отождествлять бандита, обросшего угольной бородой, с красавцем-профессором, всегда излучающим шарм и блистающим голливудским лоском…
Тот взял украшение, повертел в руках, взвесил на ладони тяжелую цепь, прищурился, стараясь разглядеть тонко выбитый текст. Потом встал, порылся в каких-то кофрах, играющих в палатке роль шкафов, извлек на божий свет лупу и опять уставился на монету.
Потом судорожно зашарил на груди под рубашкой, и Машка невольно подумала, что здесь, в палатке, наверное, полно насекомых. Ей сразу же тоже захотелось почесаться, но воспитанная доктор силой воли победила зуд.
– Вот она! – удивленно произнес профессор, расстегивая ворот галабии и показывая всем цепочку с золотой монетой у себя на груди, затерянную в черной шерсти. – Она здесь, у меня. Откуда же взялась эта?
– Эта – Машина! – в один голос вскричали Давид и Хосния.
В домашней обстановке бывшая студентка скинула тяжелое черное покрывало и осталась только в легком, полупрозрачном белом платке. Маша первый раз увидела тяжелые, завязанные в высокий узел черные волосы, и подивилась, какие они длинные и блестящие.
– Но они абсолютно одинаковые! – возразил профессор. В каждой руке у него блестели цепочки, и все могли убедиться в их идентичности. – Я уже видел эту цепочку у Маши там, возле Мертвого моря, но думал, что они просто похожи немного… А они совершенно одинаковые! Абсолютно! Этого не может быть!
