Она протянула ему мешок:
— Пожалуйста, не забывай тепло одеваться и береги себя, Лои. И во всем слушайся старших.
Она обняла его, прижала к себе.
— Мне пора бежать…
— Не забывай читать молитвы, сынок, и просить господа, чтоб он хранил тебя.
— Да-да, обязательно.
Он подошел к Оулёв и чмокнул ее в щеку.
— Счастливо оставаться, и хорошей вам работы.
— А мне не нужно поплевать тебе на дорожку? — спросила Оулёв и, выйдя за порог, плюнула ему вслед.
— Не смей плевать на меня! — крикнул он, напуская на себя сердитый вид.
Но тут же улыбнулся и, закинув мешок за спину, вышел со двора на улицу.
Мама и Оулёв стояли на пороге и махали ему вслед. Сестра улыбалась, на лице матери была тревога.
Когда Лои пришел на пристань, разгрузка «Слейпнира» приближалась к концу. Команда была целиком дальвикская, и ребятам разрешили перед выходом в море сбегать домой.
Поскольку оставлять судно без присмотра не стоило, Лои забрался в рулевую рубку и стал ждать там.
Он еще утром облазил всю шхуну, побывал везде, кроме машинного отделения. Туда он зайти не решился. Сейчас Лои, подражая мотористу, время от времени высовывался из рубки и смотрел, как из фальшборта вырываются струи воды. Магнус объяснил ему, что эта вода служит для охлаждения двигателя. Если она перестает течь, значит, что-то не в порядке.
Но вода текла, мотор тарахтел без перебоев, следовательно, все было в порядке.
Теперь Лои уже без всякой натяжки стал настоящим моряком.
Рядом со «Слейпниром» находилась вспомогательная шлюпка, соединенная с ним крепким канатом, бухта которого лежала на палубе за рулевой рубкой.
— Как называется такой канат? — спросил Лои.
Хёйкюр провел рукой по волосам:
— Буксир.
Буксир натянулся, двигатель заработал на полный ход.
Хёйкюр был на «Слейпнире» матросом, и единственный из всей команды приходился Лои родней. На правой руке у него не хватало двух пальцев — он потерял их много лет тому назад, попав в траловую лебедку.
Лои завороженными глазами смотрел, как шхуна удаляется от пристани. Вон его дом, а вон на перевал у хутора Эфстакот взбирается «джип». Лои мысленно поднялся вверх по берегу реки, где ему был знаком каждый бугорок, каждый камень. Вот он миновал овчарню и остановился перед собственным домом. Интересно, что сейчас делает Сигрун?
Когда судно вышло в фьорд и фигурки людей на берегу стали неразличимы, Лои перебрался ближе к носу и сел на спасательный плотик, лежавший на баке вместе с канатами и тросами.
