У Лои вырывается проклятие: «Дурацкая посудина с чужим номером! Какого черта ей здесь понадобилось?»
Подойдя к пристани, шхуна стопорит ход, подводит к борту неводник и приступает к швартовке.
И тут же на горизонте появляются еще два судна. Когда они подходят ближе, Лои видит, что одно из них — «Слейпнир».
Лои собирается уже выскочить на улицу, как вдруг слышит из спальни стук открываемого окна. Ну вот, плакал его промысел…
В кухню заходит мама:
— Ты уже встал, сынок? Так рано?
— Да…
Зачем рассказывать о том, что он всю ночь не спал, если никто об этом не спрашивает?
— Я сбегаю на пристань, встречу «Слейпнир», — говорит Лои, порываясь уйти.
— Только сначала поешь. Сейчас я приготовлю овсяную кашу.
В другое время он бы и слушать не стал про кашу. Но сейчас лучше было не перечить. Пока суда шли к причалу, в кухне раздавался звон посуды, а со двора неслись проклятия каше. Кончилось все одновременно: суда подтянули к борту вспомогательные шлюпки, а каша сварилась.
— Что с тобой? — возмутилась Оулёв, когда Лои выхватил у нее из рук молочник. — Подумаешь, как он спешит!
Лои не удостоил ее взглядом, ему важно было поскорее расправиться с кашей. Он пытался скрыть свое волнение, но руки у него дрожали.
Поблагодарив за еду, Лои нарочито неспешным шагом направился во двор. Там он, насвистывая, лениво огляделся по сторонам, словно ничто в этом мире не могло нарушить его спокойствия. Вдруг он встрепенулся, и, не прощаясь, пулей полетел через тун к пристани.
Там как раз пришвартовывался «Слейпнир».
Хотя еще не было семи, у причала толпился народ — главным образом женщины, которым предстояло разделывать сельдь и которые, уже в рабочей одежде, с закатанными рукавами, обменивались шуточками с моряками.
Переведя дух, Лои протиснулся сквозь толпу к краю причала, откуда было хорошо видно, как снимают прикрывавший палубу брезент.
Если бы весь шоколад в мире сложили в одном месте, эта шоколадная гора не привела бы людей в тот восторг, который засветился в их глазах теперь, когда сняли брезент. Да и можно ли представить себе более прекрасное зрелище, чем серебристая сельдь, почти целиком заполнившая палубу?
Лои увидел Паульми: тот вышел из рубки и поднялся на причал.
— Доброе утро! — обратился к нему Лои.
— Здравствуй! Ты уже встал?
— Да.
Ну что, пора? Спросить Паульми сейчас или лучше отложить разговор на потом?
— Знаешь, Паульми…
— Что?
— Вы взяли отличную сельдь!
— Какое там, все больше мелочь.
— Это верно…
