Сразу началась бурная деятельность. Мы принялись рыть укрытия для наших истребителей и маскировали аэродром. Кроме того, светло-серую обшивку «Брюстеров» спешно перекрасили в темно-зеленый цвет с черными пятнами, тщательно пристреливали пулеметы. Летние дни долгие, и мы работали с 06.00 до 23.00 не покладая рук. Главной задачей было хорошо подготовиться к новым испытаниям. Начали прибывать мобилизованные резервисты, мы устроили им небольшие курсы переподготовки. Весь долгий день «Брюстеры» взлетали и садились на аэродроме Весивехмаа. На стрельбище раздавался непрерывный треск очередей, на аэродроме ревели моторы, над которыми колдовали механики. Увертюра к войне получилась очень шумной.
Через неделю после приказа о переходе на полную готовность, 22 июня мы узнали, что немецкие войска атаковали Советский Союз. Мы все были уверены, что вскоре и нам придется вступить в бой, и действительно, 25 июня пламя войны снова опалило финскую землю. Советские самолеты бомбили наши береговые батареи, а советская артиллерия на полуострове Ханко открыла огонь по финской территории. Мы снова воевали, однако теперь уже не одни. Невероятно тяжелые условия Зимней войны еще были свежи в нашей памяти, но новый конфликт, Война-Продолжение, начался в тот момент, когда северный климат демонстрировал свое обманчиво приветливое лицо, и мы были уже не зелеными новичками, а закаленными ветеранами. И что самое главное – наша эскадрилья наконец-то имела новые, более современные истребители.
В действительности война в воздухе шла с самого первого дня Войны-Продолжения, я теперь командовал первым звеном HLeLv 24, которое имело 8 Брюстеров В-329. Весь первый день мы патрулировали в воздухе до 02.00, так как белые ночи северных широт это позволяли. Мы не сумели обнаружить противника, что объяснялось неудачным расположением нашей базы, которая находилась в глубоком тылу. Телефонная связь с постами СНИС работала плохо, и часто вызов приходил тогда, когда русские уже улетели, однако другим эскадрильям повезло больше, они имели стычки с противником и в первый же день сбили около 20 русских бомбардировщиков.
Так как я был самым старшим по званию командиром звена, в мои обязанности входило и командование эскадрильей в случае отсутствия командира. Эта работа мне совершенно не нравилась, так как, чтобы исполнять эти обязанности, приходилось отказаться от полетов. Но так или иначе вечером 20 июня я оказался на командном посту, когда один из береговых наблюдателей сообщил о 3 бомбардировщиках, летящих с юга. Я быстро послал Вика Пытсия и Напу Маннила вместе с одним из молодых и неопытных пилотов – Курре Гинманом – перехватить противника.
