Небывало холодный январь 1940 года все-таки подошел к концу, и наше как бы двухдневное пребывание в Вяртсиля разменяло уже второй месяц. Мы в какой-то степени приспособились к суровым условиям нашей «временной» базы. Я уже привык отвечать за безопасность района, в котором, между прочим, находился и мой дом, что приносило мне особое удовлетворение. Мы летали патрулировать в район Маткаселька – Коллаанйоки, перехватывали противника над Суистамо и Питкяранта, выполняли разведывательные полеты к Лемети и другим пунктам растянутой линии фронта.
Во время попыток перехватить русских мы открыли неприятный для себя факт. Наши истребители обладали совершенно незначительным преимуществом в скорости над некоторыми их бомбардировщиками, например над Ильюшиным ДБ-3. Например, во время налета на Сортавалу 2 февраля мы патрулировали над городом на высоте 4000 метров, когда заметили большую группу бомбардировщиков, летевших на высоте 6000 метров. Мы дали полный газ и гнались за ними до Питкяранта, но так и не сумели приблизиться ни на один метр. Наша бессильная ярость увеличилась еще больше, когда мы пролетели сквозь облако пропагандистских листовок, сброшенных уходящими бомбардировщиками. В этот день успеха добился только Тату, вознагражденный за свое терпение. Он преследовал два вражеских бомбардировщика на протяжении 400 километров и все-таки был вознагражден, когда сбил один из них над Центральной Финляндией.
Так же внезапно, как на Рождество, нам приказали лететь в Вяртсиля, 4 февраля мы получили приказ перебазироваться на Карельский перешеек. Наше шестинедельное пребывание в Вяртсиля многому нас научило. Мы узнали, что наши истребители могут летать при погоде, гораздо более худшей, чем та, что оставляла нас на земле в мирное время, а ремонтные возможности на аэродроме могут быть столь мизерными, что буквально все придется придумывать и делать самим. Мы начали безгранично уважать наших техников и механиков, ведь только их сверхчеловеческие усилия позволяли нашим самолетам действовать весь этот период. Теперь мы поняли, что победы – это не личное достижение летчика, а победа всего подразделения.
По скорости, с которой люди паковали свои пожитки, было понятно, что они очень обрадованы перебазированием. Уже через 4 часа грузовики были готовы тронуться в путь. Мы тепло распрощались с нашими друзьями из разведывательной эскадрильи, которые во время нашего пребывания в Вяртсиля терпеливо ожидали более новых самолетов и продолжали летать на ископаемых «Рипонах». Но вот наши «фоккеры» в последний раз пробежались по аэродрому, вздымая снежные вихри, и поднялись в воздух. Мы построились над аэродромом и прошлись на малой высоте над городком, где, наверное, уже все знали о нашем отбытии. Буквально все жители высыпали на улицу и стояли рядом с домами, прощально махали нам вслед. Мы постепенно набрали высоту 2500 метров, развернулись широким фронтом и полетели на запад.
