Приняв на грудь литра по два домашнего Кахетинского, от которого повышается веселость, нам хотелось общения не только друг с другом. Но к часу ночи люди обычно спят. Поэтому мы устраивали «построение бригады», которое проходило под окнами командира, подполковника Фисюка. Встав на разных концах пятиэтажки, мы вытягивались в струнку, и потом, обычно я, как на построении бригады, подавал во весь голос команду: «Бригада-а! Равня-а-йсь! Смрна-а! Для встречи справа-а! На краул!».
Далее начиналось движение навстречу друг другу четким строевым шагом, с выносом ноги на уровень пояса. Каждый при этом губами выдувал «Встречный марш». Приблизившись к другу на определенные уставом «два-три шага», я начинал доклад:
— Товарищ генерал-лейтенант! Бригада для строевого смотра построена! Командир бригады подполковник Фисюк.
Далее Саня поворачивался и шел мимо воображаемого строя четким строевым шагом. Следом шел я, вбивая свои хромачи в асфальт двора. Остановившись, Шура поворачивался «к строю бригады», а на самом деле к окнам комбрига, и здоровался:
— Здравствуйте, товарищи разведчики!
В ответ, уже оба, мы горланили:
— Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант!
— Поздравляю вас с началом итоговой проверки!
— Ур-ра! Ур-ра! Ур-ра!
И под это раскатистое «ура!» мы удалялись в нашу общагу допивать.
Утро начиналось включением гимна: «Кавалергарда век недолог!». После этого мы шли на зарядку с личным составом.
Ясный день, что утром на нас «мирные жители» смотрели «волком».
Особо доставалось соседям, семье замполита роты, Виктора Леуша. Слышимость была такой, будто и стен-то не было. Нередко Витя приходил к нам часов в двенадцать ночи и приносил пять рублей, с просьбой купить еще вина или чачи, но песен больше не исполнять. И Сашка, и я играли на гитаре и попеть дуэтом любили. Особенно классно получался романс: «Пара гнедых». Спьяну мы ассоциировали себя с это несчастной парой и выли самозабвенно, до слезы.
Если же Витька мужественно сносил наши винные сессии, мы стучали в стену и спрашивали: «Витя! Ты спишь?». И, не дождавшись ответа, орали: «Ну спи, Витя, спи!».
В общем «шалили весело и безобидно».
Самое интересное, что командир бригады все это мужественно переносил. Только года через полтора, когда мы исполнили под окнами комбрига песню из «Бременских музыкантов»: «Весь мир у нас в руках, мы — звезды континентов», и в конце, как положено по сценарию, жутко завизжали в час ночи, комбриг на построении изрек, по обыкновению скрестив руки в районе гениталий и дернув вверх плечами:
