Ему почудилось легкое движение по ту сторону незапертой двери.
Кратов перестал дышать и прислушался. Там кто-то стоял и так же, как и он, сдерживал неровное дыхание.
Кратов прижался щекой к шершавому и теплому пластику двери и застыл. «Это она, – подумал он обреченно. – Ждет, когда я открою. Только бы не постучала. Меня здесь нет! Я ушел, слышишь? И ты уходи! Господи, сделай так, чтобы она ушла!»
Он заскрежетал зубами и едва успел перехватить левой рукой правую, которая сама собой тянулась к замку…
– Кратов, – позвал Грант несчастным голосом. – Ты не спишь?
Кратов обмяк и шумно вздохнул.
– Привет, – сказал он, отступая.
Грант пихнул дверь кулаком. На его лице, будто забытая, застряла трагическая улыбка.
– Тебя съели? – спросил Кратов с жалкой иронией.
– А тебя – нет?
Грант попытался переступить порог и споткнулся.
– Кратов, – промолвил он. – Зачем только они спасли нас?
– «Я вижу в этом знак…» – сказал Кратов печально.
– Знак? Добрый или злой?
– Никакой. Просто знак. Предупреждение о повороте, который впереди.
– Кратов, – сказал Грант. – Давай напьемся вина. Только по-настоящему, сильно, а?
10.
Кратов и Грант стояли у полуразрушенной стены, опоясывавшей Галактический маяк. Задрав головы, они глядели в небо. А в зените парил небольшой спасательный корабль Звездного Патруля. И с каждой секундой он становился все меньше и меньше, пока не растаял вовсе в липком розовом мареве.
– Пойдем проверять головку, – наконец сказал Грант и со вкусом добавил: – Импульсную, инфразвуковую, аж со следящей системой. Чур, ты будешь пантавром!
Кратов не двигался.
– Пойдем, – повторил Грант. – В следующий раз нас будут вызволять здоровенные грубые мужики. Мордастые, три дня не бритые, с медвежьими лапами, пудовыми кулаками и плоскими шуточками.
– Да, – проговорил Кратов. – Пошли, пожалуй.
Дворец из белого мрамора громоздился на вершине холма, словно айсберг, каким-то чудом угодивший в самое сердце вечнозеленой рощи. Овальные окна в разноцветных стеклах были мертвы. Ступени широкой лестницы начинались прямо у подножия холма и пропадали между витых колонн в темном провале распахнутых дверей. Кратов, поколебавшись, шагнул на нижнюю ступеньку. От его ног на белом камне оставались следы. Здесь очень давно никто не ходил, все было припорошено слоем пыли.
– Зачем одному человеку столько пространства? – шепотом спросила Марси.
Она была подавлена.
Кратов и сам чувствовал себя до чрезвычайности неуютно.
