Она вновь обернулась к окну, из которого открывался не слишком приглядный вид.
— Вам незачем было показывать пленку всему отделу.
— Вы правы.
Она, обернувшись, бросила на него удивленный взгляд.
— Как это?
Он улыбнулся, прочитав на ее лице выражение тревожной неуверенности, и слегка виноватая улыбка, появлявшаяся весьма редко, странным образом сделала его еще более привлекательным.
— Я вовсе не собирался показывать им поцелуй и намеревался остановить пленку, не доходя до этого места, но… отвлекся.
— Чем?
— Вами, миз Полански. Или, точнее, вашим виртуальным образом. Я увидел, какое выражение было у вас на лице, когда вы решили, что орк превратит меня в кусок мяса. Оно было таким… одухотворенным.
Одухотворенным? Какое-то время она не понимала. И вдруг вспомнила эту леденящую кровь схватку и то, как она была напугана, опасаясь за безопасность Иэна. Она следила за дуэлью с ужасающим монстром, не переводя дыхания. На протяжении нескольких минут она прожила целую жизнь, перенасыщенную эмоциями, и если хоть одна десятая того, что она тогда пережила, отразилась на ее лице…
— Я была озабочена…
— Вы были, черт побери, не просто озабочены! — возразил он убийственно ласково.
Иэн слез со стола и направился к ней, не сводя с нее взгляда. Глаза его вбирали ее глаза с безжалостно-интимной откровенностью, и этот натиск был столь же решителен, как и схватка с орком. И столь же результативен, подумала она, чувствуя, как слабеет ее сопротивление.
— Вы ошибаетесь. Симулятор демонстрирует лишь проекцию выражения лица. Он несовершенен.
— Да, несовершенен, — согласился он, не сводя с нее глаз, — но точность его калибровки достигает 98 %. В любом случае ваше выражение лица — это не единственный надежный показатель. Я дополнительно полагаюсь на наши два поцелуя: как реальный, так и симулированный. А данные, собранные воедино, — продолжал он, переходя на шепот, — дают основания сделать один лишь достоверный вывод.
Ей не надо было спрашивать, в чем заключался этот вывод. Он горел в глубинах его серебристых глаз и в без труда завораживающей ее улыбке, что пряталась в уголках рта. Того самого рта, подумала она, который был возвращен к жизни воспоминаниями о ее поцелуях и который ей чертовски хотелось поцеловать еще раз. Для начала. Она проглотила вставший в горле ком, чтобы вымести метлой сор опасных образов, угнездившихся в сознании. “О, Господи, да ведь он же живет с другой женщиной!”
— Мне пора возвращаться к работе.
