— Эта штука сидит слишком туго, — посетовала она, поправляя ремешок и загоняя последнюю непокорную прядь светло-каштановых волос под шлем, плотно прилегающий к голове. В этом шлеме и черном облегающем комбинезоне “полного погружения” она ощущала себя сардиной, засунутой в слишком маленькую банку. Но не эта прилипшая к телу одежда была предметом ее беспокойства. По правде говоря, даже симулятор-монолит не являлся главной проблемой, заполнявшей ее мозг.
Прошло всего два месяца с того момента, как она ушла из фирмы доктора Синклера, перейдя на инженерную должность у Шеффилда. Работа оказалась интересной и содержательной, но она, похоже, не переставала думать о проекте симулятора — и о разработавшем его загадочном ученом.
“Осторожно, Джилл! Там драконы…”
— И все-таки я думаю, что ты совершаешь ошибку, — проговорила Марша, толкуя по-своему мысли подруги. — Я прекрасно тебя знаю, Джилл. Помню, как в университете ты бросалась в бой по любому поводу, даже заведомо проигрышному. При этом кое-какие из битв на территории кампуса ты даже выиграла. Но теперь дело обстоит по-другому. Эта штука, — указала она на гигантский агрегат, — может стать причиной твоей гибели.
Джиллиан одарила Маршу ослепительной улыбкой, готовая сделать что угодно, лишь бы рассеять страхи подруги. По факты — упрямая вещь. Она, как и Марша, великолепно отдавала себе отчет в том, что есть пусть даже незначительный, но вполне реальный шанс того, что нейрокибернетическая связь между симулятором и человеческим разумом может смять и скомкать сознание участника.
— Разорви тебя на части, Марш, ты действуешь мне на нервы, — заявила Джилл, маскируя расстроенные чувства очередной ослепительной улыбкой. — Сама увидишь, у меня все будет в полном порядке. Это будет… как сыр в масле!
— Надеюсь, что ты права, — заметила Марша, лишь слегка развеселившись от того, что Джилл воспользовалась одним из любимейших выражений Эйнштейна. — Послушай-ка, я работала с Э так же плотно, как ты. Этот маленький компьютер тоже значит для меня очень много, но если ты опасаешься, что не выдержишь, откажись вовремя. Откажись независимо от Синклера.
— Само собой, — заверила ее Джилл. — Но тут речь ее была прервана сигналом тревоги. По этому сигналу не участвующие в эксперименте обязаны покинуть помещение. — Прости, Марша, но кроме техников — и жертв — никто оставаться не имеет права.
Марша направилась к выходу, но по пути обернулась, желая, чтобы последнее слово осталось за ней.
