– Что ж, Тобиас, – сказал сеньор Эрберт, – обратимся к реальности.
– Согласен.
– А реальность такова, – продолжал сеньор Эрберт, – что этот запах никогда больше не вернется.
– Вернется.
– Нет, не вернется, – вмешалась Клотильда, – как и все другое, потому что его никогда и не было. Это ты всех взбаламутил.
– Но ведь ты сама его слышала, – сказал Тобиас.
– Я в ту ночь была как оглушенная, – сказала Клотильда. – А сейчас я ничему не верю, что бы там ни происходило с этим морем.
– Так что я ухожу, – сказал сеньор Эрберт. И добавил, обращаясь к обоим: – Вам тоже нужно уходить. На свете слишком много дел, чтобы сидеть в этом поселке и голодать.
Он ушел. Тобиас остался во дворе считать звезды и обнаружил, что их стало на три больше, чем в прошлом декабре. Клотильда позвала его в комнату, но он не обратил на нее внимания.
– Да иди же сюда, чудовище, – все звала его Клотильда. – Уже целую вечность мы ничего такого не делали.
Тобиас ждал еще долго. Когда наконец вошел, она, отвернувшись, спала. Он разбудил ее, но был таким усталым, что оба как-то все скомкали и напоследок только и могли сплетаться, как два червя.
– Ты совсем отупел, – сказала Клотильда недовольно. – Попытайся подумать о чем-нибудь другом.
– А я и думаю о другом.
Ей захотелось знать, о чем, и он решил рассказать ей при условии, что она никому не скажет. Клотильда обещала.
– На дне моря, – сказал Тобиас, – есть поселок из белых домиков с миллионами цветов на террасах.
Клотильда обхватила голову руками.
– Ах, Тобиас, – запричитала она. – Ах, Тобиас, ради всего святого, не начинай ты снова все это.
Тобиас умолк. Он подвинулся на край постели и попытался уснуть. Ему не удавалось это до самого рассвета, пока не подул бриз и крабы не оставили его в покое.
Самый красивый утопленник в мире
Дети, которые первыми увидели темную безмолвную громаду, подплывавшую по морю, вообразили, будто это неприятельский корабль. Потом заметили, что на нем нет флагов и мачт, и подумали, что это кит. Только когда его выбросило на берег, убрали с него водоросли, наросты медуз и следы кораблекрушений, они поняли, что это утопленник.
Весь день играли с ним на песке, закапывая и раскапывая его, пока их случайно не увидел кто-то и всполошил поселок. Мужчины, которые донесли его до ближнего дома, заметили, что весил он больше, чем любой другой покойник, почти как конь, и подумали, что, наверное, его слишком долго носило по волнам и вода пропитала даже его кости. Когда положили его на пол, увидели, что он намного больше всех мужчин, он едва помещался в доме, но подумали, что некоторым утопленникам свойственно расти даже после смерти. От него пахло морем, тело было покрыто коркой из прилипал и грязи, и лишь формы позволяли предполагать, что это труп человеческого существа.
