После чего военком с чувством выполненного долга подышал на продолговатый резиновый штамп. Сделал аккуратный оттиск в «призывном свидетельстве», и там появилась фиолетовая печать: «Годен к строевой!»
8 февраля 1941 года Григория наконец-то призвали в ряды Красной армии. С местом службы ему тоже невероятно подфартило. На его счастье, парня направили не в далекую Монголию или какой-нибудь заполярный Мурманск, а в теплый и весьма благодатный Крым.
Набранная по всей стране команда таких же, как и он, удальцов собиралась достаточно долго. Поэтому многочисленная группа добралась до места назначения только в начале ранней весны. Но это на Урале она едва-едва начиналась, а здесь, в солнечной Тавриде, была в самом разгаре. Вся зелень уже распустилась, зацвели травы и деревья, и воздух оказался напоен чудесными запахами, приятно дурманящими голову.
Вместе с остальными кандидатами в разведчики Григория посадили в полуторку и отправили в путь. Немного повозили по степи и доставили в небольшой военный городок, расположенный недалеко от Севастополя. Здесь был проведен очередной, еще более тщательный медицинский осмотр. Врачи так сильно придирались к новобранцам, что парень только диву давался.
В результате долгих обследований большинство приехавших бойцов так и не смогли пройти эту невероятно строгую комиссию. В конце концов дотошные эскулапы признали полностью годными лишь тридцать человек. Остальных без всякого сожаления отправили в другие, менее престижные воинские части.
Старательно отобранных курсантов погрузили в крытые автомобили и тайно перевезли в другой пункт, на этот раз в учебный лагерь. Сразу же по прибытии на место началось интенсивное обучение в армейской спецшколе. Если оружейное дело и прочие военные науки преподавали обычные молодые офицеры, то со всем остальным дело обстояло совершенно иначе. Физическую подготовку и рукопашный бой вели суровые мужики, многое повидавшие за свою нелегкую жизнь.
Как Григорию шепотом рассказал один из самых пронырливых студентов, все они бывшие «пластуны». Услышав это странное слово, парень сначала даже растерялся.
— Что за пластуны такие? Что они пластали и где?
Хорошо, что информатор сразу заметил недоумение на лице слушателя и коротко сообщил, что это значит на самом деле. С его слов выяснилось, что до революции в царской армии так назывались диверсионные подразделения, состоящие из элитных казачьих войск. Чуть позднее ему по секрету доверили еще одну совершенно сногсшибательную новость.
