— Да это же неправда! — защищался Николо. — Один-единственный бокал я расколол о стенку, да и тот уже был треснутый!
— Но это был мой бокал, понимаешь? — повторял Нино. — И вообще, ты не имеешь права на такие вещи!
Однако Николо не сомневался, что поступил справедливо, поскольку Нино оскорбил его как каменщика.
— Знаешь, что он мне сказал? — вопрошал он Момо. — Вроде бы как я не могу выложить ровную стенку, потому что день и ночь пьян. И даже мой прадед будто бы отличался тем же и принимал участие в строительстве Пизанской башни!
— Но, Николо, — возразил Нино, — я ведь только пошутил!
— Хороша шутка! — рычал Николо. — Мне это совсем не смешно!
Постепенно выяснилось, что Нино, в свою очередь, парировал таким высказыванием шутку Николо. Однажды утром на воротах Нино засияли огненно-красные буквы: «Кто не станет ничем, станет хозяином». А это уже Нино совсем не находил смешным.
Теперь они, задыхаясь от ненависти, на полном серьезе спорили, чья шутка была лучше. Но внезапно они мгновенно оборвали спор.
Момо в упор смотрела на них своими огромными глазами, и они не могли понять, что означал ее взгляд. Может, она внутренне смеялась над ними? Или печалилась? Ее лицо не выражало ничего определенного. Но оба сразу увидели себя как бы в зеркале, и им стало стыдно.
— Ладно, — сказал Николо, — мне, наверное, не следовало писать это на твоих воротах, Нино. Я бы и не написал, если бы ты согласился налить мне один-единственный стакан вина. Ты поступил подло, понимаешь? Я же всегда тебе платил, и ты не имел права так меня обслуживать.
— Нет, имел! — ответил Нино. — Вспомни-ка историю со Святым Антонием? A-а, теперь ты бледнеешь! Тогда ты обвел меня вокруг пальца, и я не могу тебе этого простить.
— Я — тебя? — вскричал Николо, хлопнув себя по макушке. — Как раз все наоборот! Это ты собирался меня надуть, только не вышло!
А дело было вот в чем: в ресторанчике Нино на стене висела картина с изображением Святого Антония. Нино когда-то вырезал ее из иллюстрированного журнала и вставил в рамку.
Однажды Николо пожелал купить эту картинку, заявив, что она ему очень нравится. Нино так ее расхваливал, что Николо, в конце концов, согласился расплатиться своим радиоприемником. Нино посмеивался про себя в кулачок, полагая, что здорово здесь выиграет. На том и порешили.
Но тут выяснилось, что между картиной и ее картонным паспарту заложена денежная купюра, о которой Нино ничего не знал. Теперь он оказался обманутым и разозлился. Он потребовал от Николо вернуть деньги, поскольку они не составляли предмет торга. Николо отказался, и Нино не стал больше наливать ему вина. Вот так и начался их конфликт. Когда они оба раскрутили случившееся до начала, наступило долгое молчание.
