Из воспоминаний великого князя Александра Михайловича:
11 июля 1905 года Император Николай II пригласил Германского Императора к завтраку на борту Императорской яхты «Полярная Звезда», которая стояла в Бьерке. Кузен Вили решил соединить приятное с полезным и захватил с собой подробно разработанный проект русско-германского союза. Но, бросив взгляд на этот серьезный документ, кузен Никки смутился.
«Если ты интересуешься моим мнением, – сказал Вильгельм, – то должен тебе сказать, что это очень высокая политика. Этот акт принесет благо не только нашим странам, но и всему миру».
«Да, это очень хороший проект», – вежливо согласился хозяин.
«Ты подпишешь его, Никки?»
«Я подумаю. Оставь мне его. Я, конечно, должен буду показать его моему министру иностранных дел».
«Слушай, Никки», – начал Вильгельм II, и Николай II опустил голову. Красноречие Вильгельма пользовалось мировой известностью. Государь попробовал переменить тему разговора. Эффекта не последовало. «Потсдамский оратор» произнес блестящую речь, после которой оставалось или же высказаться о договоре отрицательно, или же подписать договор. Вежливость Николая II превозмогла в нем стремление подражать во всем отцу, он протянул руку за пером.
«Вот и прекрасно, – обрадовался Вильгельм. – Еще одна маленькая формальность, и величайший в истории договор будет реальностью. Но кто засвидетельствует твою подпись? Кто-нибудь из твоих министров есть на борту?»
«Я попрошу завтра это сделать министра иностранных дел графа Ламздорфа».
«Но, если не ошибаюсь, я видел по дороге в твой кабинет морского министра, адмирала Бирилева?»
«Да, он тут, но я предпочел бы подпись Ламздорфа».
Последовал новый взрыв красноречия Вильгельма II, и адмирала Бирилева вызвали в кабинет. Николай II был настолько уверен, что аннулирует этот импровизированный договор, как только вернется в Царское Село, что даже не разрешил морскому министру ознакомиться с содержанием документа.
«Адмирал, – сказал, краснея, Царь, – Вы мне верите?»
«Ваше Величество, можете быть уверенными, что я сделаю все для престола и родины».
«Хорошо. Тогда скрепите Вашей подписью этот документ. Я не могу дать Вам его для ознакомления. На это у меня есть свои причины».
Адмирал Бирилев поклонился и скрепил своей подписью Бьеркский договор. А потом в Берлин была отправлена нота, в которой указывалось, что в силу договоров, заключенных до сего времени с Францией, Россия не может вступить в какие-либо новые договорные отношения с Германией. Император Вильгельм II рвал и метал по адресу вероломства русского Царя. Можно с уверенностью сказать, что своевременный обмен телеграммами между обоими царственными кузенами в июле 1914 года предотвратил бы мировую войну, не будь у Вильгельма II на душе того запаса горечи, которая накопилась у него за эти девять лет.
