Путешествия по железной дороге вызывали крупные осложнения. (…) Сколько бумаг надо было составить!.. Дворцовая полиция: охрана во время пути. Железнодорожный батальон: охрана мостов и туннелей. Военное министерство: часовые на всем протяжении дороги. Министерство внутренних дел: кто и где будет представляться Их Величествам. Гофмаршальская часть: подготовка резиденции. Инспектор высочайших поездов: отход и приход поезда. Кабинет Его Величества: подарки, которые необходимо взять на всякий случай, так как никогда нельзя было знать заранее, где, кто и когда удостоится высочайшего подарка; в виде правила я возил с собой тридцать два сундука, наполненных портретами, ковшами, портсигарами и часами из всех возможных металлов и всех возможных цен. Приготовления осложнялись тем обстоятельством, что все переезды Их Величеств окружались великой таинственностью. Государь и государыня терпеть не могли отвечать на вопросы, куда они поедут и когда и кого будут принимать. В полдень иногда я не знал еще, что поезд назначен на 3 часа пополудни… Приходилось поддерживать «дружеские» отношения с челядью: скороходами, горничными, лакеями, гоф-фурьерами… Они подбирали на ходу обрывки разговоров, и от них по телефону я узнавал, что́ царь и царица сказали насчет предстоящего путешествия. Эти услуги, конечно, не были бескорыстными. (…) В течение всего путешествия государь работал в своем вагоне. Если выходил в столовую для вечернего чая, то иногда оставался там с членами свиты: устраивалась партия домино; в случае проигрыша государь посылал лакея за деньгами, так как у него никогда не было денег в карманах. Царь даже мало знал цену деньгам. Вспоминаю по этому поводу инцидент в Скерневицах. Лошади понесли, и экипаж остановился только благодаря мужеству казака, который схватил коренника за узду и протащился по земле на довольно длинное расстояние, с явной опасностью для жизни. Государь приказал мне вознаградить казака.
«Дайте ему или золотые часы, или 25 рублей – по его выбору».
Я выдал смельчаку золотые часы и в письменном докладе указал на несоответствие стоимости часов с назначенной государем суммой.
«Это большой пробел в моем образовании, – сказал мне Император, смеясь. – Я не знаю, сколько что стоит, мне никогда ни за что не приходится расплачиваться деньгами».
Из воспоминаний великой княгини Ольги Александровны, записанных Й. Ворресом:
Императорская фамилия была сказочно богата – в особенности если мы вспомним о замороженных авуарах семьи. Помимо семи дворцов, наполненных сокровищами искусства, они владели драгоценностями, приобретенными за триста лет существования дома Романовых. Их стоимость, по самым скромным подсчетам, составляла сотни миллионов золотых рублей. В их числе был знаменитый бриллиант Орлова в 194, 5 карата весом, приобретенный графом Алексеем Орловым в Амстердаме в 1776 году и поднесенный им Екатерине II; бриллиант Шаха весом в 82 карата; «Горная Луна» – нешлифованный бриллиант 120 карат и «Полярная Звезда» – превосходный бледно-красный рубин 40 карат весом. (…) «Все эти сокровища представляли собой баснословный капитал, к которому ни в коем случае нельзя было прикоснуться. Сомневаюсь, чтобы мог отыскаться покупатель хотя бы одного из этих сокровищ», – заявила Великая Княгиня Ольга Александровна. (…) Одним из источников доходов Императорской фамилии были удельные земли – Императорские имения, разбросанные по просторам империи. Сотни тысяч десятин земли были приобретены прозорливой Екатериной II в качестве меры, обеспечивающей благосостояние Императорской Семьи. В удельные земли входили имения, фруктовые сады, охоты, обширные леса, рыбные промыслы и виноградники. Самые доходные удельные земли находились на юге, в частности в Крыму. Их подлинная стоимость достигала астрономической суммы. Однако из-за неэффективного управления ими и хищений их доходность составляла немногим более 4 миллионов в год. Сумма кажется огромной, но лишь на первый взгляд. Финансовый год начинался 1 января. «Однако очень часто Ники испытывал материальные затруднения задолго до конца сметного периода», – отмечала Великая Княгиня Ольга Александровна. (…) Трудности, с которыми сталкивалась Императорская фамилия, постоянно усугублялись невероятной некомпетентностью чиновников. Император хотел приобрести гору Ай-Петри, находившуюся рядом с его имением Ливадия. Ай-Петри вместе с соседней землей принадлежала одному знатному семейству. В конце концов стороны договорились о цене – которая была огромной, – и владения перешли к новому хозяину. Но когда Император решил построить на Ай-Петри небольшой особняк, то выяснилось, что сделать он этого не вправе: уплаченная им сумма не подразумевала такого использования земли. «Помню, как рассердился Ники, – рассказывала Великая Княгиня, – но в скандальной этой истории было замешано столько влиятельных людей, что он решил махнуть на нее рукой».
