Не раздумывая, я вызвал великана.
– Джон, Джон, ответь это Кожевников.
– Да-а, А-атём? – Джон вырос на захолустной аграрной планете Торговой Федерации, и по-русски говорил плохо, смешно коверкая слова. Но сейчас мне было не до смеха.
– Джон, я только что видел какой-то странный серый силуэт рядом с тобой!
– Си-уэт?
– Да! Тень, фигуру, цель! Прямо там, куда ты смотришь!
Джон застыл, озираясь по сторонам. Отряд перегруппировался. Рауль присел на одно колено слева от Джона. Берман встал за спину. А Миша Крещагин медленно двинулся к зарослям.
Я вызвал сержанта.
– Круть, я заметил движение в районе вышек. Одиночная ростовая цель. Группе Джона я сообщил.
– Принято! Сейчас я свяжусь с ними.
Крещагин подошёл к кустам. У самой кромки, опоясывающей вышку, он остановился, словно прислушиваясь.
– А-атём? – вызвал меня Джон, – Тут ни-и-чего нет…
– Проверьте внимательнее. Я точно что-то видел!
Я прильнул к окуляру, выискивая странную фигуру. Но всё было тщетно. Серый исчез.
– Мо-ет мне пла-азмой жа-ахнут в кусты?
– Нет, нет! Мы же не знаем, кто это был! Может быть, это поселенец.
– Внимание, по циркуляру! – голос сержанта бесцеремонно перебил наш разговор, – Сейчас Скарабей восстановит энергоснабжение посёлка. Он будет включать питание по секторам. Всем смотреть в оба! Особенно это касается Кожевникова. Артём, если чё – свисти в дуду!
– Ладно, буду… – бросил я.
– Ла-адно… – передразнил меня Круть, – Как быстро ты, Кожевников, отвык от строевой службы, а?!
Подколол меня сержант. Боевого офицера, а?!.
– Есть… – нехотя ответил я.
– То-то! – гоготнул Круть и, обратился уже к Лао и Скарабею, – Давайте, ребята! Врубайте потихоньку. Начнём… с фермы.
Я поспешил к западному окну. Скарабей врубил ток и длинное низкое здание фермы опоясала цепочка огоньков. Фонари на столбах, плафоны внутри стойл, и в окнах, замерцали тёплым желтоватым светом.
Ни одного движения… Ничего…
Скарабей включил питание в жилом массиве, сразу у энергостанции. Мне показалось, что кто-то машет мне рукой. Но оказалось, что это всего лишь, оборванная штора колышется от порывов горячего ветра.
– Ну, чего там, Кожевников? – спросил Круть.
– Да ничего, – ответил я, – И никого…
Скарабей включил северный сектор, и почти сразу – космопорт…
Взлётно-посадочное поле опоясали яркие, даже при дневном свете огни прожекторов. Вокруг шаттла зажёгся жёлтый квадрат, ограниченный по углам зелёными голографическими столбиками. Они выросли и растеклись по граням большого виртуального параллелепипеда, поглотившего шаттл. Такие же «коробочки» появились над вертолётами.
