— Давай осуществим твою мечту, — предложил Тэм. — Когда наступит сезон дождей, нам полагается небольшой отпуск. Я собирался отправить Софи в Далхаузи, но она не хочет оставлять меня тут одного, боится, что здесь я сойду с ума от жары.
— Боюсь, что с ума сойду я, — хмыкнула Софи, — от бесконечных чаепитий и игр в карты с другими дамами.
— Поедем с палатками, — сказал Тэм. — Я и ты, Хан. Будем исследовать горы и разведывать леса для Брекнэлла.
— Я поеду с вами, — заявила Софи.
— Это слишком опасно для женщины, — отрезал Тэм.
— Ерунда, — возразила Софи. — Мы с тетей Эми ходили в Кернгормские горы[46]. Не пропаду и в предгорьях.
— Видишь, с кем мне приходится иметь дело? — рассмеялся Тэм. — Не женись на шотландке, Хан, они такие упрямые. Тебе нужна хорошая послушная жена-мусульманка.
— Твои родители уже выбрали тебе невесту? — осмелилась спросить Софи.
— Думаю, они оставили эти попытки, — расхохотался Рафи. — Ни одна уважающая себя девушка из Лахора не захочет жить с лесником в джунглях. Я в их глазах безнадежный вариант.
— Ах, боже мой, какой ты бедолага!
Софи надеялась, что ее нелепая радость от такого ответа осталась незамеченной. Но затем ей стало стыдно за свои мысли, ведь она замужняя женщина и, кроме того, не хочет, чтобы Рафи был несчастлив.
— Наслаждайся свободой, пока есть такая возможность, — сказал Тэм и поспешно добавил: — Я-то, конечно, очень счастлив, что теперь женат.
Повисло неловкое молчание, и Рафи встал, чтобы принести свой граммофон. Он поставил пластинку с регтаймом, но Тэм сказал, что для танцев слишком жарко, и они стали слушать остальные пять пластинок: шотландские песни, Моцарта, Шуберта, популярную во время войны мелодию «Розы Пикардии» и запись певца-суфия.
Софи никогда не слышала ничего более трогательного, чем тоскливая персидская песня, разлившаяся в залитых лунным светом джунглях. Даже птицы, казалось, затаились. Когда песня стихла, все продолжали молчать.
— Это прекрасно, — тихо сказала Софи. — Спасибо.
— Я все же предпочитаю шотландские песни, — буркнул Тэм и поднялся. — Уже поздно. Пора нам отпустить тебя спать, Хан.
Рафи тоже встал.
— Спасибо за приятный вечер.
— Ты будешь с нами завтракать? — спросила его Софи.
— Едва ли для этого будет время, — вмешался Тэм. — Если Брекнэлл собирается осматривать посадки, нам придется начать пораньше. Кроме того, завтра торги. Велю Хафизу приготовить нам что-нибудь с собой.
Пожелав друзьям спокойной ночи, Рафи удалился в свою палатку. Софи с ужасом думала об очередной бессонной ночи в душной спальне. Тэм не разрешал ей оставлять двери открытыми, опасаясь диких животных, а сегодня она, скорее всего, не сможет отогнать от себя воспоминание о вспышке бешенства у Тэма, стегающего несчастного рабочего. Это было отвратительно. Тот случай во «Дворце», когда он не сдержал себя и ударил Джимми Скотта, не шел ни в какое сравнение с его яростью во дворе склада. Не об этом ли пытался предупредить ее Боз, когда в Бомбее рассказывал о ранениях Тэма?
