После этого случая она поняла, что от мужчин сегодня вообще ничего не дождешься, и решила жить жизнью свободой женщины. А потом вообще личные переживания отошли на второй план, потому что работа в отцовском проекте была очень интересной и позволила ей забыться.
Сначала, конечно, ее раздражало, что все ее эмоции отражались в памяти компьютера, за которым сидел Антонов, но очень скоро она научилась еще больше управлять своими чувствами и организмом и стала смотреть на Андрея, как на дальнего родственника.
Только изредка у нее проскакивали нотки стервозности, как, к примеру, на этот раз, но не более того.
— Андрей, я закончила, — сказала Мария, открыв глаза. — Можно встать?
— Да, на сегодня все. — Андрей замолчал, но Мария почувствовала, что он что-то не договорил.
— Ты что-то хотел сказать?
— Да, — ответил Антонов. — Хотел тебя спросить, что ты собираешься делать с ребенком?
— А ты как думаешь?
— Не знаю. Меня волнует то, как это отразится на проекте?
— А что, Колька как то на него повлиял?
— Нет, не повлиял, но тогда еще наш проект находился в начальной стадии. И поверь, мы все очень переживали, что твои способности исчезнут под влиянием изменений в организме. Ты нас тогда своим поступком сильно потревожила.
— Но ведь все было нормально?
— Да, обошлось. Но сейчас тебе предстоит много летать.
Маша взорвалась:
— Никогда еще беременность не мешала мне летать. Я еще когда Кольку вынашивала, входила в группу «Небесных гусар». И ты прекрасно знаешь об этом.
Андрей поморщился. Эмоции, выплеснувшиеся через край, загуляли ломаными черно-багровыми линиями по экрану монитора. Андрей заметил, что такие же тонкие линии появились и рядом с сигналом эмбриона.
— Подожди, не нервничай, — оборвал он ее. — Тебе нельзя волноваться.
Мария несколько раз вздохнула и успокоилось.
— Я могу идти, а то у меня на час дня назначен косметический салон? А мне еще Кольку надо забрать из школы.
Антонов посмотрел на часы. Было без пяти минут двенадцать. Успеет.
— Мария Анатольевна! Если вы решите оставить ребенка, то обязательно должны будете назвать имя отца. Нам нужно будет досконально обследовать его и установить медицинский контроль.
Мария нахмурилась. Ей не хотелось этого делать, так как отец еще не знал, что он отец. И ей меньше всего хотелось, чтобы он об этом узнал.
— Хорошо, я подумаю.
* * *
Анатолий Руденко. Через пять часов после приземления «Жар-птицы»
Академик Руденко открыл глаза. Вроде бы только на минутку прилег, а проспал целых четыре часа. Резко поднявшись, чтобы отогнать последние следы сна из головы, он прошел на кухню и достал из шкафа свою любимую чашку.
