— Ты, старик, должен был сказать мне, что собираешься в Вегас, — заметил Тукер.
— Я не думал, что поеду, Монрой.
— Я изъездил этот город вдоль и поперек. Вегас — мой любимый город.
— Вот как?
— Когда я был в Вегасе в последний раз, у меня была там такая белая кошечка, закачаешься.
Кстати, я установил наконец эти штуки (как там ты их называешь?) в проеме окон.
— Прерыватели? — спросил Дан, но на его слова никто не обратил внимания.
— Манекен. — Тукер стукнул себя по голове. — Так что мне теперь с ними делать? Таскать за собой и усаживать в машину рядом? Ты же знаешь, у них парики и жопы, поэтому мне придется каждый раз останавливаться у светофоров, чтобы регулировщики не приставали. — Он потряс головой.
— Я никогда не делал ничего подобного.
— Гм-м, — произнес Эйхорд, — с улыбкой наблюдая за усилиями Дана. Молчание оказалось выше его сил. Он взглянул на партнера и сказал: — Если ты возьмешь в машину манекен, значит, в ней будут сидеть два чучела.
Только в этом неприкосновенном святилище его раздражительность, горечь, ненависть и страх испарялись. Мщение, горячее и сладостное, освободит его душу от последствий воздействия ужасных лет неподвижности. Он сумеет привести в исполнение наказание, суровое и жестокое, осуществить неизбежное возмездие, и этим избавит свою душу от дьявола, а очистившись, воскреснет заново.
Наслаждаясь простором не загроможденной мебелью комнаты, в которой так приятно уединяться, он ощущал, как с каждой минутой внутри него растет сила. Скоро он выйдет отсюда в сгущающийся, тяжелый сумрак в упоении своей неуязвимости.
Он пристально смотрит на свою любимую картину в стиле деко. Полутьма в нише, где она так уютно висит, и золотистая рама подчеркивают ее прелесть. Тишину комнаты нарушает только его дыхание. Насмотревшись на бесценное полотно, он встает и медленно, скользящими шагами выходит из комнаты, подволакивая одну ногу. Его походка необычна, как и он сам, всесильный, беспощадный, подчиняющий себе все жизненные обстоятельства. Кажется, что это приветливое лицо и доброжелательная улыбка, вызывающая доверие, принадлежат другому человеку.
Внутренним взором он видел себя трехметровым великаном, бесстрашным, неумолимым, посвященным в средневековые тайные знания. Хотя наяву он вызывал силы тьмы замечательно просто: не требовалось никаких заклинаний, амулетов или книг по черной магии. Он просто поступал в его распоряжение... вот только потом, когда свершится возмездие над подонками общества, уйдет ли дьявол из души?
