Кони паслись где-то далеко, их почти не было видно на фоне огромного предзакатного солнца. Мимо нас со скрипом проехала телега. Аня украдкой подняла голову из-за высокой травы. Я сделала то же самое. Телегой управлял древний старичок, опустивший на грудь подбородок и тихо дремлющий; время от времени он тревожно поднимал голову и дёргал лошадь за уздцы. На телеге посреди разметавшейся соломы лежал человек. Я узнала синий бархатный плащ, заляпанный грязью.
- Что теперь будет? - прошептала я, усаживаясь обратно на траву. - Что он скажет Кириллу?
- Что бы ни сказал - нам на руку, - расчётливо проговорила Аня.
- Только не говори, что Кирилл - тоже предатель.
- Не скажу, а какой от него прок? - логично сказала Аня. - Кому он поверит - нам или родному кузену? Какие у нас есть доказательства?
- Но ведь нельзя всё так просто оставить! - встрепенулась я. - Янош сможет в любой момент сдать Кирилла Удо. Я так не могу...
- Лена, нам надо добраться до Тезаруса. Принц - славный, но сейчас важно не это. Мы доберёмся до Саурваля сами, обходными путями. Я знаю дорогу - мы будем там уже завтра утром. Коронация - вечером. Ян скажет Кириллу, что тебя потерял - это будет истинная правда. Наверняка принц предположит, что тебя забрал Удо. Кирилл, конечно же, сделает всё, чтобы тебя вызволить, но до коронации ему делать ничего нельзя - как только он заикнётся о том, что ты исчезла, сам собой станет вопрос, откуда ты собственно взялась. Это не тусклый Тосквандоль, где всё до всех доходит, как до жирафов - столица, как-никак. Снова возобновятся контры между королём и кардиналом - этого никому не надо. Нет, принц поставит всех на уши дня через два. Поставит - это точно. В это же время Янош честно доложит Удо, что тебя нигде нет - ни в свите принца, нигде. Пока они будут друг с другом разбираться, при этом не решаясь всё это сделать более-менее публично, мы преспокойненько перенесёмся домой. Чем мой план плох? - улыбнулась она.
- Тем, что Ян так и останется...
- Ну вот всегда ты так! - Аня обидчиво отвернулась. Потом поднялась, громко свистнула, подзывая лошадей. - Забыла, с кем имеешь дело? Я же гений импровизации! Переночуем в монастыре. Поехали, - она запрыгнула на лошадь, я сделала то же самое, и мы неспешной рысцой направились к Житию на Милой пустоши.
Двери монастыря нам открыл относительно молодой монах: гладко выбрит, с лысиной на макушке, он был одет в коричневую сутану, на поясе болтались чётки. Он внимательно нас осмотрел, Аня вышла вперёд и проговорила:
