- Значит, окно ещё открыто?
- Говорят, оно там, в подземельях, хотя этого никто не может доказать с того момента, как все мы покинули замок той ночью, он сам стал охранять себя. Двери закрылись и больше не открывались, сколько людей не пытались проникнуть внутрь.
- Но вы же маг, вы должны знать, почему это произошло.
- Увы, я такой же маг, как и верный слуга - моя слепота свела на нет мои опыты. Возможно, замок должен открыть некто определённый, возможно, единственный человек во вселенной.
- А что случилось с деревней?
- Жители покинули свои дома, как только расползлись слухи. А я вот решил остаться здесь... Вы гневаетесь на меня миледи?
- Я не знаю, - я встала, отряхнула колени и вышла наружу.
Дождь хлестал в лицо. Моя лошадь каким-то образом оказалась прямо у входа в дом. Не раздумывая ни минуты, я забралась в седло и двинулась вперёд, борясь с ветром. Отец Филипп вышел на крыльцо и, опираясь о перилла, крикнул, стараясь перекричать бурю:
- Будьте осторожны, миледи! Господин Удо ничего не забывает.
Реплика, мало похожая на доброжелательный совет, пронеслась у меня в ушах с раскатом грома. Я цокнула лошади и устремилась вслед ускользающей молнии. Вода лилась струями по волосам, одежде.
Лист восьмой
Дорога на Саурваль
Скоро я выехала на дорогу на Саурваль и, надеясь, что дождь застал моих спутников в близлежащей деревушке, погнала коня вперёд. Я хотела опередить ливень и оказаться рядом с ними в какой-нибудь гостинице. Меня мало заботило, что впопыхах я не взяла ни денег, ни запасной одежды. Моим желанием было быстрее оказаться рядом с ними и всё обсудить.
Стихия не унималась, вдоль дороги ручьями текла вода. Мне казалось, что темнее и быть не может, но, словно решив убедить меня в обратном, природа злилась и нагнетала тучи ещё интенсивней. Где-то через час впереди я заметила огоньки деревни, над крышами поднимался дым.
Гроза немного поутихла, но ливень и не думал закругляться. Я заметила всадника, несущегося мне навстречу. Когда мы поравнялись, он резко остановил коня и тот, едва не потеряв равновесия, заскользил по мокрой дороге. В рассеянном свете деревенских окон, до которых оставалось чуть менее полукилометра я разглядела Яна. Мокрый, будто только что из душа, по его лицу крупными струями бежали капли дождя. Он вымок до нитки, на голове капюшон прилип ко лбу, подол - весь в грязи. Под ним переминался тяжело дышащий скакун.
- Я нашёл вас, - едва отдышавшись, произнёс он.
