На протяжении всего времени существования парусного флота именно «дядьки» осуществляли основное обучение нелегким морским премудростям молодых «племяшей», ведь в ту пору не существовало специальных учебных отрядов. Рекрутов сразу же отправляли на суда, а там уж каждый как сумеет. Поэтому система «дядька – племянник» была, по существу, единственно возможной формой выживания молодых матросов на судах.
Вот типичная картина приема рекрутов на российском корабле XVIII века.
…В апреле из портовых казарм команда на корабль перешла, а в начале марта и рекрутов в пополнение прислали. Принимал вновь прибывших боцман. Осмотрел их со вниманием и недоволен остался. Рекруты как рекруты – рожи глупые, а в глазах тоска и страх.
– Ну, – сказал им, – новая жисть нонче для вас начинается. Учиться всему будете заново: и ходить, и по дереву лазать, и говорить. Вот ты кто таков? – ткнул он пальцем в грудь тщедушного лопоухого парня.
– Я-то? – Шмыгнул тот простуженным носом. – Васька, Митрофана Никонова сын.
Старый боцман махнул рукой безнадежно:
– Не Васька, Митрофанов сын, ты будешь отныне, а самый что ни на есть служитель флота российского! И все запомните, – обернулся он к испуганно жавшимся рекрутам, – что вы теперь не Васьки да Ваньки, а русские матросы!
Построив по ранжиру, повел боцман новоявленных матросов по черному весеннему льду на корабль. Пронзительный ветер рвал с голов треухи и завертывал полы дырявых армяков.
На корабле рекрутов встретил дежурный офицер в бараньей шубе и надвинутой по самые уши треуголке. Мельком оглядел прибывших, кликнул писаря да лекаря – осмотреть, нет ли болезни или заразы какой. Пришли, осмотрели и записали.
Затем одежду каждому выдали. Чего там только не было: рубахи и порты, башмаки и сапоги, кафтаны со штанами на подкладке холщовой да на подкладке сукна канифасного, дали по шапке и даже по галстуку пышному. От изобилия такого онемели рекруты: ишь, богатство какое привалило! Затем всех повели в баню.
Лупили там себя рекруты вениками березовыми до одури. Кричали, друг перед дружкой храбрясь:
– С гуся вода, с меня худоба, на густой лес да на большую воду!
После бани накормили сытно. Щей густых дали и каши овсяной с маслом коровьим. Затем уж и по местам предписанным развели. Рекрута Ваську Никонова определили к громадной 30-фунтовой пушке, что стояла в самом нижнем доке. Глянул он на нее – и дух захватило! Шутка ли, такое страшилище: голова в дырку влазит…
