Хилари воздержалась от укоров в адрес горничной за ее чересчур развязные речи. Найти женскую прислугу, готовую жить в Грейндже, было практически невозможно, и потому приходилось довольствоваться тем, что есть. Хилари подозревала, что Трикси делила свою благосклонность между ее братьями и любыми гостями мужского пола, привлекшими ее внимание, однако и с этим она тоже ничего не могла поделать. Кроме того, ей почему-то вдруг стало любопытно, что именно означали слова «такого дела».
– Как ты можешь это утверждать? Он же весь в синяках и шрамах. И ты считаешь его красивым?
– Ну да, красавец – глаз не отвести! А эта задница… прошу прощения, мисс… редко можно встретить джентльмена, который с тыла выглядел бы лучше. – Трикси сложила руки чашечкой, словно сжимая в них упомянутую часть тела. – Что бы я только не отдала, чтобы пощупать такую роскошь!
Выражение нескрываемого удовольствия на миловидном лице Трикси заставило Хилари снова погрузиться с головой в ванну. О Боже! Ей казалось, что она успела подметить все детали внешности лорда Давенпорта, но его спина была прикрыта складками вечернего фрака. Что заставило ее задаться вопросом: откуда Трикси стало известно, как именно он выглядел с этой стороны?
Нет-нет, она не должна сейчас думать о лорде Давенпорте и его великолепных ягодицах.
– Я прошу тебя впредь воздерживаться от подобных вульгарностей. – Однако ее слова были не только запоздалыми, но и неуместными, ибо она сама поощряла болтовню горничной. Проведя всю свою взрослую жизнь в академии и лишь изредка наведываясь домой, Хилари все еще оставалась прискорбно невежественной в том, что касалось отношений между мужчинами и женщинами. Она знала, какого рода ухаживания ей не следовало поощрять, но почти не имела понятия, от чего должна была так бдительно себя охранять.
О да, она была знакома с теорией и время от времени становилась свидетельницей бурных похождений своих братьев, но ни теория, ни увиденное мельком ничего не объясняли. И откуда ей было получить нужные сведения, если не от Трикси? Вряд ли Хилари могла расспросить об этом братьев, а мисс Толлингтон, даже если бы у нее имелось желание обсуждать подобные темы, ничем не могла ей помочь.
Трикси, по-видимому, доставляло удовольствие «плодиться и размножаться». Это по крайней мере было очевидно. Но вот понравится ли самой Хилари делать то же самое с идеальным мужем ее грез – спокойным и добросердечным? Сейчас ей это казалось маловероятным, но, впрочем, ничего нельзя было предсказать заранее. Происходящее на брачном ложе представлялось ей загадкой, разрешить которую, если можно так выразиться, она сумеет лишь в самый последний момент.
