Одна из девиц, темноволосая и розовощекая пышка с большими грудями, скользящей походкой направилась к нему.
– Привет, красавчик, – промурлыкала она низким хрипловатым голосом. – Не хочешь немного развлечься?
Лорд Давенпорт посмотрел на нее и улыбнулся.
Едва Хилари переступила порог холла, как ее приветствовал дружный пронзительный лай. Приглушенный шум от множества лап становился все громче, и вот ее уже обступила целая свора собак, радостно вилявших хвостами. Рассмеявшись, Хилари слегка оттолкнула любопытные мордочки подальше от своих юбок, попутно почесав каждого из охотничьих псов ее братьев за ухом. Те в ответ обслюнявили ей все руки, оставив на них и на одежде немыслимое количество шерсти.
Ей следовало бы больше заботиться о своей внешности, однако ее пелисс и без того был таким грязным и растрепанным, что собачья шерсть вряд ли могла особенно ухудшить дело. К тому же это приветствие оказалось единственным, ожидавшим ее по возвращении домой.
– А, вот ты где, Люси!
Ее любимица, пойнтер, которую из-за старости уже не брали на охоту, прижалась к бедру Хилари, терпеливо ожидая своей очереди. Девушка в ответ ласково потрепала ее бархатистое ушко. Но тут из темного коридора, зловеще сверкая глазами, появился седеющий слуга. Его громовое «А ну, вон отсюда!» заставило всех собак убраться из холла. Люси, прихрамывая, плелась в самом хвосте.
– Здравствуйте, Ходжинз, – произнесла Хилари, стягивая с рук мокрые перчатки. – Мои братья дома?
– Ну да, мисс. Если можно так сказать. – Он взял у нее перчатки, а потом осторожно принял из ее рук насквозь промокшую шляпу.
– Боюсь, с этой шляпой мне придется расстаться. Видите ли, я… э-э-э… со мной произошел несчастный случай.
Несчастный случай, имя которому Давенпорт.
Хилари поднесла к губам кончики пальцев, вспомнив тот самый поцелуй, что предшествовал ее падению в грязь. Сама мысль об этом вызывала у нее жар и ощущение неловкости, вплоть до головокружения, как будто она падала с лошади снова и снова. О Боже, ей просто необходимо было немедленно взять себя в руки.
– Пусть Трикси взглянет на эти перчатки и решит, что с ними делать, – обратилась она к Ходжинзу. – Не исключено, что их еще можно спасти. Мне нужно подняться наверх и переодеться. И попросите, пожалуйста, приготовить для меня ванну.
– Да, мисс.
Ходжинз вдруг прислушался, уловив какой-то шум, и нахмурился еще больше.
– Экипаж, – проворчал он, кивнув в сторону испещренной рытвинами аллеи, по которой к парадной двери подъехала нарядная четырехместная коляска. Ходжинз никогда не был рад гостям. Для него они означали лишнюю работу, и больше ничего.
