Это был просто рай для маленького мальчика. Его кровать была в форме машины. Стены были выкрашены в яркий цвет, а книги и игрушки заполняли практически все свободное пространство. Майло уже вовсю возился с игрушечной железной дорогой.
– Это мое, мамочка? – спросил он.
Сэм осуждающе посмотрела на Рафаэля, присела рядом с сыном и ответила:
– Да, мой хороший. Но это дом Рафаэля. Тебе придется все это оставить здесь, когда мы вернемся домой.
Майло повернулся к отцу:
– Ты присмотришь за моими игрушками, когда мы уедем?
– Конечно, piccolino, – хриплым голосом проговорил Рафаэль.
– Но… Что, если придет какой-нибудь другой мальчик и захочет здесь поиграть? – удрученно спросил ребенок.
Рафаэль наклонился и посмотрел ему в глаза:
– Этого не случится, я обещаю.
Обрадовавшись, Майло тут же вернулся к игрушкам.
– Это уже чересчур. Ты не можешь купить его любовь, – процедила сквозь зубы Сэм.
Рафаэль взял ее за руку и отвел в сторону:
– Черт бы тебя побрал, Сэм. Я не пытаюсь его купить, а просто хочу побаловать. Разве это плохо?
Она посмотрела в его глаза и словно утонула в них. Подсознательно Сэм понимала, что Рафаэль сделал это из добрых побуждений, а не из желания манипулировать сыном.
– Прости… Я не права, – призналась она, опустив глаза.
– Вот именно, – согласился он и приподнял ее подбородок.
Все, что видел Рафаэль, – это глубокие озера ее серых глаз, которые притягивали его, словно магнит. Так же как Майло, его вдруг переполнили эмоции. Он отошел от Сэм, пытаясь сдержать натиск чувств.
– Я попрошу Луизу принести вам освежающие напитки. Отдохните немного с Майло. Ужин в семь часов.
Зайдя в свой кабинет, Рафаэль закрыл дверь и перевел дыхание. Направившись прямиком к бару, он налил себе виски. Мужчина был выбит из колеи – но не из-за присутствия здесь, в его доме, своего сына, о котором он еще месяц назад не знал. Все дело было в Сэм. На него нахлынули воспоминания…
Она была нежной и невинной. Настоящей. В ней не было ни капли притворства. Сэм не походила на женщин, которые были у Рафаэля раньше. Она всеми силами пыталась разбудить в нем привязанность к себе. И ему с трудом удавалось противиться этому. Расставание с Сэм вначале принесло ему облегчение, но все четыре года он не мог заглушить тупую боль в глубине сердца. Эта боль сразу же исчезла, когда Рафаэль решил связаться с ней в Лондоне. Он убеждал себя, что теперь все будет по-другому. Он хотел доказать себе, что она уже ничего для него не значит. Но как только он услышал по телефону ее голос, его тело задрожало от возбуждения. А потом он узнал о Майло…
