Научиться доверять Роману Квисваде было очень трудно, поскольку мужчины ассоциировались у Евы с болью и разочарованием. Она видела, как ее отец постоянно изменял матери, и это заставляло Еву держаться от мужчин на расстоянии.
– Я не хочу об этом говорить, – сказала она и отвернулась.
– Извини, что не оправдал твоих ожиданий, – мягко сказал он.
– Ты извиняешься? – удивилась Ева, приподнимая голову. – Я самый неуклюжий человек, какого себе можно только вообразить. Это я должна просить прощения.
– Ты должна научиться доверять мне, Ева.
– Это не так-то просто сделать.
– Но тебе необходимо излить кому-нибудь душу. У твоих сестер нет проблем, поэтому я должен выяснить, что случилось с тобой такого, чего не случилось с ними. Что такое ты видела, чего не видели они? Что ты пережила?
– Перестань! – вырвалось у нее. – Ты хочешь узнать, откуда у меня шрам. Почему бы не спросить об этом прямо? Ведь ты не мог его не почувствовать.
– Я не собирался заострять на нем внимание. Это не имеет для меня значения, но, судя по всему, играет роль для тебя. Я думаю, это случилось с тобой, когда Бритт училась в университете, а Лейлы не было дома…
– О, ты весьма проницателен.
– Я надеюсь, это не комплимент. У меня есть кое-какие недостатки. Моя голова, например, слишком велика.
– Как ты можешь шутить?
– Лучше принять правду, чем скрывать ее. Итак? – Роман ждал.
Ева вздохнула и начала:
– Когда на руднике появились первые признаки упадка, отец запил. Он приходил домой и бил мою мать. – В ее голосе не было никаких эмоций. – Ты был прав. Бритт тогда училась в университете, а Лейла после школы проводила время у подруг. Я всегда держалась особняком и старалась как можно дольше оставаться в школе. Однажды я пришла домой рано и застала его. Он стегал мать ремнем. Я, не думая ни о чем, подбежала к ней, а затем повернулась к отцу. Он схватил первый попавшийся предмет. Им оказался чайник с кипятком… Ожог зажил.
– Да, а рана в душе?
– Моя мать выходила меня. Мы сошлись на том, что я не стану обращаться в больницу, если отец больше ее не тронет.
– И он сдержал слово?
– Да, сдержал.
Роман кивнул и замолчал.
– Пожалуйста, не смотри на меня так. Мне не нужна твоя жалость, – выпалила Ева. – И раз уж мы говорим столь откровенно, почему бы тебе не рассказать о себе? Я уверена, у тебя тоже есть секреты.
Роман поджал губы, вспомнив о том, что его жизнь была построена на лжи, а правду он узнал только в четырнадцать лет. Следующие двадцать лет он строил свою жизнь на чем угодно, только не на любви. Но сейчас, впервые, он не испытывал вины. И все это благодаря Еве.
