- Ну перестань!
- Ладно. Тогда я спать.
- Я тебе щас дам – спать!
- Тогда пошли?
- Пошли.
***
Они стояли под крышей аэропорта Абу-Даби уже минут десять, не двигаясь: космический дизайн здания, зелень, буйство красок набросились на них так, что Белка забыла закрыть рот.
- Мишка, - сказала она, наконец, сглотнув.
- А?
- Это уже остров?
- С чего ты взяла?
- У них тут все в пальмах.
- Ну в пальмах. Аравия. Тысяча и одна ночь.
Полтора часа до нужного рейса Михаил таскался за Белкой по магазинчикам, вздыхал, но молчал.
- Ой, Миш, смотри какие бусики!
Фраза «папуасы примут тебя за свою» застревала у него в горле, когда он видел восторг в глазах девушки, и он покупал ей бусики, браслеты, клипсы, зеркальца и прочую дребедень, понимая, что все это сделано для туземцев из Мухосранска, - но кто измерит количество счастья от двадцати четырех каратов Картье и этих «сокровищ» Али-Бабы, кто скажет, что лучше.
Счастье в больших дозах утомляет, и, загрузившись в новый Боинг, который оказался вдвое меньше, они уселись на креслах у запасного выхода, распихали пакунки и вытянули ноги.
- А мы опять будем шампанское пить?
- Нет, Бельчонок, осталось часа два лететь. Давай отдохнем. Закрывай глаза. Поспи.
- Просто поспать?
- Просто поспи.
- А ты к стюардессам рванешь.
- Ну что ты, моя хорошая.
- А что ты будешь делать?
- Я буду тебя охранять.
- Правда?
- Разве я тебя когда обманывал?
- Нет.
- Ну вот.
Сраженная железной логикой девушка успокоилась, закрыла глаза и ровно задышала. Михаил достал смартфон, воткнул наушники, подумал, что послушать – буйного ничего не хотелось – он выбрал новый Pink Floyd и тоже прикрыл веки. Какая… прекрасная музыка… как хорошо… спокойно…
Разбудил его хлопок слева – он открыл глаза и через спящую Белку глянул в иллюминатор: из мотора рвался дым вперемежку с искрами. Самолет загудел по-другому, стал заваливаться на левый бок и снижаться. Михаил на автомате пошарил рукой под сиденьем, вытащил спасательный жилет и стал надевать его на девушку, та сонно отбивалась.
- Ну я не хочу…
- Давай, Бельчонок, давай, маленькая, надевай быстрей.
- Ну я не люблю оранжевое…
Он умудрился застегнуть на ней жилет, так и не разбудив полностью, надел свой и перекинул через плечо ремень своей сумки. Самолет плавно снижался, внизу был океан, уже можно было разглядеть волны. По проходу в хвост простучала каблуками стюардесса. Михаил выдернул наушники и зачем-то проверил сообщения – новых не было. Он поднял глаза и посмотрел на дверь кабины пилота – она была приоткрыта. Внезапно перед ней возник человек в длинном белом одеянии и чалме, в левой руке у него была какая-то продолговатая дрянь с проводами – он поднял ее над головой и загалдел по-арабски. Белка открыла глаза.
