Возвращаясь в общежитие, открывая тяжёлую, неподатливую дверь, она думала: «А вдруг я сейчас войду и возле лифта увижу Лизу, одну, без Саши. Вот было бы здорово! Можно было бы поговорить, как раньше… Интересно всё же, зачем она заходила?..»
Но войдя, она никакой Лизы не увидела, зато в ячейке для почты нашла телеграмму на своё имя:
ВСТРЕЧАЙ ПОСЫЛКУ 13 НОЯБРЯ 251 ПОЕЗД ВАГОН 3 ПРОВОДНИК ВОВА 350 ТЫСЯЧ В РИСЕ МАМА
— Ещё она любит про своего двоюродного брата рассказывать. Славик его зовут. Он здесь в армии служит. И теперь мы следим за каждым шагом сего доблестного защитника отечества.
— А почему вы её называете Маруся?
— Да так как-то пошло. А! Она так с самого начала представилась.
Лиза и Саша сидели на кровати. Вчера они познакомились с Валей, а сегодня он пришёл к ним в гости.
— Но когда ты её увидишь, ты поймёшь, почему она Маруся, — сказала Лиза.
— А ты её обязательно увидишь — она сегодня ещё не заходила, — с усмешкой добавил Саша.
Лиза сидела, нежно прислонившись к Саше. Иногда она теребила жёсткий хвост его длинных волос. Оба курили. Валя сидел за столом и вертел сигарету в руках, раздумывая, курить или подождать.
— Её так дома называют, — вспомнила Лиза.
— Ой, не надо про её дом! — устало произнёс Саша. — Я об её семье уже столько знаю — экзамен сдавать могу. Как придёт, как начнёт: папка то, мамка это. Папка туда пошёл, мака то сказала. Папка пошёл в театр и там заснул. Мамка варила борщ, кастрюля свалилась с плиты и обрызгала папку.
Все засмеялись. Валя, решившись наконец, сунул в зубы сигарету, чиркнул зажигалкой, затянулся и сказал:
— Слушай, уроды какие-то!
— А уж про квартиру их я вообще всё знаю: где что стоит, где что лежит. Я бы там с закрытыми глазами добрался от балкона, на котором помидоры растут, до туалета, в котором дверь не закрывается, и ни обо что не ударился бы. А в туалете у них бачок, по которому надо ударить, чтобы он смывал. Понимаешь, ты по нему ударяешь — а он тебе смывает. Про это мы слушаем часами. Правда, теперь они новую квартиру получили, но скоро я и в новой буду ориентироваться не хуже, чем в старой.
Саша перевёл дыхание, пока тушил окурок, затем подытожил:
— И самое главное: с виду — милая девушка. Хорошая такая, добрая. Но она просто наш бич.
Вчера она у нас сидела пять часов. Ты только представь себе: пять часов! Одну пятую суток, треть времени бодрствования!
— А может быть, просто человеку объяснить, что у вас дела, вы заняты, — сочувственно посоветовал Валя.
