— Что я думаю о чем?
— О нашем плане.
Я не говорю ему, что, по-моему, такового вообще нет. И что как только мы покинем школу, я от них отделюсь. Может быть, я даже пожертвую собой, чтобы у них было время убраться подальше, и тогда я умру героиней или кем-то в том же роде. Придя сюда, я кое-что осознала. Раньше я слишком зацикливалась на том, каким образом уйти — на таблетках Лили, которые так и не смогла найти, — когда значение имеет не то, как я уйду, а то, что я просто уйду.
— Я имею в виду, — продолжает Райс, — ну… не знаю. Ты почти всё время молчишь.
— Может быть, мне нечего сказать.
— Только не с таким взглядом, как у тебя.
То, как он смотрит на меня… не думаю, что он заигрывает. Он так напряженно, так внимательно изучает мое лицо, что мне становится не по себе.
— Я не понимаю, что ты хочешь этим сказать.
— Все остальные здесь бросаются из крайности в крайность. Ты ведешь себя отстраненно, но, похоже, постоянно о чем-то думаешь. Бродишь по школе одна, что вообще-то довольно глупо… Вот я и хотел узнать, что у тебя на уме.
— Ничего.
Помедлив, Райс спрашивает:
— Где твои родные, Слоун?
— Мертвы, как и твои?
Я не знаю, что случилось с родителями Райса, но понимаю, что они действительно мертвы, видя его реакцию на свои слова — его лицо болезненно искажается. Однако если он не хотел, чтобы я бередила ему душу, то не стоило задавать таких вопросов. Райс кладет ладонь на грудь, там, где сердце. Такое ощущение, будто я у него что-то забрала, но не знаю что именно. Не осталось ничего, что можно было бы забрать.
— Я не говорил, что мои родные мертвы, — тихо замечает Райс. — Какое право ты имеешь это говорить?
Прежде чем я успеваю что-то ответить, он отворачивается и идет по коридору в зал. Мне не остается ничего другого как следовать за ним, что меня очень злит.
— Я всегда была тихоней, — говорю я ему в спину. — Ты меня совсем не знаешь.
Райс останавливается и поворачивается ко мне.
— Тебя зовут Слоун Прайс. Твой шкафчик находится напротив моего. Когда твоя сестра еще училась тут, вы были неразлучны и вели себя так, словно в мире не существует никого кроме вас. Я всегда считал это странным, но в то же время и милым. А то, что ты только что сказала о моих родных, было жестоко.
— Тогда где они? Если не мертвы?
Смерив меня полным отвращения взглядом, Райс снова разворачивается и уходит. Я не успеваю спросить его, рад ли он, что мы выжили.
* * *
Бум. Бум. Бум. Бум. Бум.
Это не прекратилось. Кэри и Райс то ли ходят по коридорам, то ли проверяют баррикады у других дверей, я не знаю. Харрисон заткнул уши намоченной туалетной бумагой, заглотил несколько таблеток найденного в медкабинете бенадрила и отрубился. Еще мы нашли подушки и одеяла, так что теперь наши маты похожи на жалкую имитацию постелей. Я лежу на своем и смотрю на дверь. Подцепляю и отрываю болячку на локте. Ранка наливается кровью.