Райс молчит.
— Откуда ты знал, что зараженные становятся холодными?
— Что с тобой делал отец? — отвечает он вопросом на вопрос. — Я расскажу тебе о том, что знаю об инфекции, если ты расскажешь мне о своем отце. Тебе же не сложно будет это сделать, если дело не в нем?
Вот, значит, каково — сближаться с другими? Совершаешь что-то безумное вдвоем, а потом вынужден делиться всем, даже если на самом деле этого не хочешь? Я взвешиваю все за и все против. Я хочу знать. Хочу знать, что он знает об инфекции. Хочу знать, на что она похожа. Я чуть не заразилась ею, но до сих пор не знаю, что она из себя представляет.
Поэтому я мысленно считаю до ста, открываю рот и выдаю ему всю историю моих синяков.
Я рассказываю о том, как любая комната казалась тесной, когда в ней находился отец. О том, что он был не из тех, кто причиняет боль, а потом плачет, извиняется, обещает не делать так больше, но обещаний не сдерживает. Нет. Он был как робот. И потом тщательно осматривал нас с сестрой, поставив рядом друг с дружкой в одном нижнем белье, чтобы убедиться, что на наших телах не осталось синяков и ссадин. Я рассказываю о том, как быстро он понял, что, причиняя боль Лили, он причиняет боль мне, как много раз она заступалась за меня… Как отец впервые избил меня так, что в глазах мелькали звезды и я еле доползла до своей спальни. Он никогда еще так сильно меня не бил, и сестры рядом не было. Я рассказываю о том, что Лили никогда не говорила мне, что чувствует себя в ловушке. Мне жаль, что она не поделилась со мной этим, но, возможно, сделай она это, легче бы не стало ни мне, ни ей. Возможно, наша история в любом случае должна была закончиться в той или иной степени печально. Я рассказываю о том, что скучаю по сестре и нуждаюсь в ней, и что моя тоска, потребность в ней и разверзнувшаяся внутри пустота гораздо хуже того, что однажды утром я проснулась и обнаружила, что мир рухнул. Ведь со мной было покончено задолго до этого.
Я рассказываю о том, как больно мне временами смотреть на Грейс и Трейса, как меня убивает то, что они есть друг у друга. Вот когда есть смысл выживать. Когда у тебя есть хоть что-то. И я думаю о том, как мудро Райс поступил, попросив рассказать об одном, чтобы узнать обо всём. А возможно я и сама осознавала, чего он добивается, но хотела выговориться, потому что…
Потому что мне просто необходимо было выговориться.
Райс не смотрит на меня, пока я не произношу:
— Я бы не позволила тебе там умереть. Знаю, ты так не думаешь, но я бы не позволила.
