Она сняла телефонную трубку и позвонила.
— Александр Васильевич, это вы? Говорит Варвара Михайловна. Здравствуйте. Когда сегодня к вам приедет Васючок, попросите его немедленно же подойти к телефону.
Она старается вслушаться в тон голоса Курагина. — Нет, у них ничего не условлено. Это — шальной, внезапный визит. Тем хуже.
— Заходите к нам поскорее.
Она положила трубку и, выждав минут десять, позвонила по первому из записанных по порядку номеров.
— Еще не приехал.
Она стала волноваться. Что это может значить? Номер Курагина записан на втором месте. Может быть, он проедет прямо к нему?
Она звонит опять по первому телефону и справляется об адресе. Да, несомненно, ему ближе сначала заехать к Курагину. В этом со стороны Васючка есть расчет. Вероятно, он скажет, что не сообразил сразу, как ему будет ближе по пути.
Звонит к Курагину и просит велеть Васючку немедленно же подойти к телефону, как только он приедет. Он озабоченно-предупредительным голосом обещает.
Но время бежит. Варвара Михайловна беспрерывно берет в руки разбитые часики. Минутная стрелка отскочила, и теперь приходится соображать время исключительно по часовой.
Позвонила еще несколько раз по первому из записанных номеров.
— Еще не приезжал.
С отвращением вызывает к телефону Раису.
— Васючок не у тебя?
— Что за фантазия?
— Почему же «фантазия»? Ведь раньше ты приглашала его к себе?
— Да, но то было раньше.
Голос у нее насмешливо-враждебный.
— Завтра утром я уезжаю в Петроград. Ты меня, надеюсь, извинишь, что мне не придется зайти и проститься. Моя жизнь теперь до такой степени полна неожиданностей!
Это падает, как могильная плита. Варвара Михайловна с трудом переводит дыхание.
— А что такое случилось? Так внезапно?
— Меня вызывает брат. Он заболел, и я буду ходить за ним и заниматься у него хозяйством. Он вдовый. Ну, я желаю тебе всякого благополучия. Арсик кланяется Мусе и Волику. Пиши ко мне в Петроград.
Она торопится говорить. Но в конце, сделав небольшую паузу, прибавляет:
— Спасибо тебе за все. Передай мой привет Василию Николаевичу.
Варвара Михайловна, сдерживаясь, говорит:
— Поразительно, что так экстренно.
Она удивляется собственному спокойствию.
— Но что ты хочешь этим сказать?
— Я? Ровно ничего. Я удивляюсь, как другие люди могут принимать такие быстрые решения. Я бы, например, должна была думать с месяц, прежде чем решиться на что-нибудь подобное.
— Я и ты! Я — разбитый корабль, утлая ладья, носимая по воле волн, а ты — у тихой, верной, постоянной пристани.
