. В 1928 г. он выпустил исследование под названием «Пролетарская вера», за три года выдержавшее целых семь изданий. Основанная на анкете, разосланной примерно пяти тысячам респондентов в Берлине – преимущественно мужчинам в возрасте от 30 до 50 лет и в основном рабочим (работникам типографий, плотникам, столярам, башмачникам), но также и работникам предприятий, инженерам, учителям, художникам, канцелярским служащим, чиновникам и почтальонам, – эта книга является подробнейшим из доступных нам свидетельств о бытовавших тогда в городе представлениях о церквях, ритуалах и вообще о смерти.
Печовски отмечал – в качестве определяющей характеристики тех, кого он изучал, – «отсутствие того, что можно назвать святым началом. Чувство абсолютного отречения, мистического покоя [Stillesein], опыта святых глубин жизни [heiliger Lebenstiefen] – всего этого в пролетариате нет»147. Он нашел берлинских рабочих столь же безразличными и к церковным ритуалам смерти. «Среди широких слоев пролетариата» похороны рассматривались как «процесс избавления от человеческого трупа»: никакого метафизического значения этому действию они не придавали148. Некоторые берлинцы жаловались, что церковные обряды неподлинны, формальны, являются «совершенно необязательными», «делом привычки» или даже вовсе «демонстрацией мод»149. Кое-то язвительно заметил: «Если есть внутренняя потребность вступить в брак или быть похороненным при участии церкви, то пускай. В большинстве же случаев это просто обычай – [но] никто не решается нарушить [традицию]»150. Другие говорили, что ритуалы «старомодны», «уже не соответствуют времени»151, и считали, что они не способны «проникать в сердце пролетарского мышления и опыта»152.
Такие суждения напоминают наблюдения Мэри Дуглас относительно обвинений, которые часто выдвигаются против ритуала как «пустого символа подчинения», особенно, пожалуй, в лютеранской традиции153. Но некоторые берлинцы находили церковные обряды воодушевляющими: в них есть «что-то прекрасное, атмосферное и важное для жизни»154. Один из них замечал: «Я думаю, что [церковные похороны] глубоко символичны и наполнены смыслом, когда из них не делают источника прибыли»155. Другой говорил: «Я бы сохранил обряды крещения, венчания и т.д. Это традиционные, торжественные действия, снизошедшие к христианам во плоти и крови»156. Для кого-то церковные обряды перехода обладали «особой торжественностью», а некоторые рабочие относились «сочувственно к историко-традиционной ценности ритуалов» и «скучали бы по ним», если бы их не стало
