Отдых и ад. Политбюро на море
В сентябре 1931 года Сталина и Надю, отдыхавших на Черном море, навестили два грузинских партийных руководителя. Одного гостя Аллилуева любила, второго ненавидела. Надежда очень хорошо относилась к Нестору Лакобе, старому большевику, возглавлявшему большевистскую организацию Абхазии. Лакоба правил солнечной республикой с удивительной мягкостью, как своим княжеством. Он защищал местных начальников от центральной власти и боролся с коллективизацией, утверждая, что в Абхазии нет кулаков. Когда руководители из Тифлиса пожаловались на его самоуправство в Москву, Сталин и Орджоникидзе поддержали старого товарища.
Нестор, стройный щеголь со сверкающими глазами и зачесанными назад черными волосами, бродил, как средневековый трубадур, по узким улочкам своего королевства и заглядывал в кафе. Он плохо слышал, поэтому носил слуховой аппарат. Нестор был хозяином курортов, где отдыхала партийная элита, и поэтому знал всех вождей.
Лакоба постоянно строил для Сталина все новые и новые дачи, устраивал для него пышные банкеты. Короче, все, как в повести Фазиля Искандера «Сандро из Чегема». Коба считал Нестора Лакобу преданным союзником и близким другом.
Лакоба тоже входил в большую сталинскую семью и часто часами сидел со Сталиным на веранде после обеда или ужина. Когда Лакоба приезжал на дачу, нагруженный грузинскими блюдами, и начинал петь абхазские песни, вождь громко кричал: «Виват Абхазия!»
Сталин благосклонно выслушивал советы Лакобы о политике по отношению к грузинской компартии. Она отличалась от остальных республиканских организаций особой клановостью и нередко игнорировала распоряжения из Москвы. Чересчур сильная независимость Тифлиса от Центра послужила причиной для приезда и другого гостя – Лаврентия Павловича Берии, начальника Закавказского ГПУ.
Это был невысокий и очень энергичный лысый мужчина с широким мясистым лицом и пухлыми чувственными губами. За блестящими стеклами пенсне бегали змеиные глазки. Он был, несомненно, талантливым, умным и безжалостным интриганом и авантюристом. Спустя много лет Сталин назовет этого большого льстеца «наш Гиммлер».
Все, кто близко сталкивался с Берией, обращали внимание на то, что он буквально излучал сексуальную страсть. Лаврентий Павлович карабкался по карьерной лестнице с ловкостью и коварством опытного византийского царедворца. Сначала он дорос до руководства Кавказом, потом пробрался в сталинскую семью друзей и соратников и, наконец, стал одним из самых влиятельных руководителей Советского Союза.
