Каганович стал первым истинным сталинцем. Ему принадлежит и честь введения в обиход этого слова. Произошло это знаменательное событие на одном из ужинов на сталинской даче в Зубалове.
– Вот все говорят о Ленине и ленинизме, – произнес Каганович, – но Ленина уже давно нет. Да здравствует сталинизм!
– Как ты смеешь говорить такие вещи? – скромно отозвался Сталин. – Ленин высок, как башня, а Сталин не больше мизинца.
Но Каганович всегда относился к Сталину с куда большим почтением, нежели Орджоникидзе или Микоян. Каганович был, как пренебрежительно отзывался о нем Молотов, «сталинистом на все двести процентов».
Сталину нравилось, что Каганович относится к нему, как школьник к учителю. Он указывал Железному Лазарю на орфографические и другие ошибки даже тогда, когда тот уже входил в политбюро. Конечно, для Сталина безжалостность и твердость Железного Лазаря были куда важнее, чем умение правильно расставлять точки и запятые. Совсем недавно Каганович жестоко подавил восстания на огромных просторах Советской России, начиная от Северного Кавказа и кончая Западной Сибирью. Культ личности Кагановича уступал лишь культу личности Сталина. Москва многим обязана этому пламенному революционеру, сменившему на посту столичного руководителя Молотова. Именно Каганович начал создавать столицу большевиков, приказывая взрывать старые постройки, имевшие огромную историческую ценность.
Летом 1931 года серьезная нехватка продовольствия в сельской местности переросла в страшный голод. В середине июля политбюро решило смягчить репрессии против инженеров, но борьба на селе продолжалась с неослабевающей силой. Из городов в деревню отправились отряды сотрудников ГПУ и 180 тысяч рабочих, которые при помощи револьверов уничтожали русскую деревню. Больше двух миллионов человек были сосланы в Сибирь и Казахстан. В 1930 году в лагерях находилось 170 тысяч заключенных, в 1935-м их число приблизилось к миллиону. Организация репрессий и системы принудительного труда стала главной задачей политбюро.
* * *
Война, направленная на истребление кулаков, никак не отражалась на загородной жизни Сталина и других большевистских вождей. Сразу после победы Октябрьской революции все высокопоставленные большевики получили дачи. В этих загородных особняках часто принимались судьбоносные решения.
Центром этой идеалистической жизни было Зубалово, расположенное неподалеку от станции Усово. Здесь, в 35 километрах от Москвы, Сталин и несколько близких его соратников имели дачи. Перед революцией богатый нефтепромышленник из Баку, Зубалов, построил два больших особняка, один для сына, второй для себя, и обнес их высокими стенами. Всего на территории комплекса в Зубалове было четыре дома с готическими башенками – по проектам немецких архитекторов.
