— Ну да, одна.
— И тебе не страшно?
Лучше бы она этого не говорила. Я мгновенно поняла, что страшно. Очень страшно.
— Одна в громадном трехэтажном доме, — подливала масла в огонь Нелли. — Не представляю, как это возможно. Не помню, там есть решетки?
— Только с улицы, — упавшим голосом ответила я.
— А к соседям ночевать ты не можешь пойти?
— Да нет, я незнакома ни с кем так близко, чтобы запросто напроситься на ночлег.
— Тогда умоляй или дядю, или Дениса срочно приехать в Сестрорецк, — посоветовала Нелли.
— Ой, какая ты умница, — обрадовалась я и, не попрощавшись, тут же бросилась звонить в Питер.
Я понимала, что Вячеслава Анатольевича, так зовут моего дядюшку, заманить в Сестрорецк будет непросто. Нина Аркадьевна, его вредная жена, приложит все силы, чтобы этого не допустить, а вот на их сына Дениса я очень рассчитывала, но выяснилось, что напрасно.
— Денюля в командировке и вернется через три дня, — злорадно сообщила Нина Аркадьевна.
Тогда я робко подняла вопрос о дядюшке. Стараясь быть настойчивой, но немногословной, я придумала вполне правдоподобную историю, совершенно далекую от правды. Уж кому-кому, а мне-то было ясно, что рисковать своим мужем Нина Аркадьевна не станет ни при каких обстоятельствах, тем более из-за меня.
— Ах, об этом не может быть и речи. Сонечка, Слава лежит в постели с очень высокой температурой, — заявила Нина Аркадьевна, вежливо выслушав все мои измышления.
Отчаявшись, я принялась делать разнообразные намеки: мол, неплохо бы поговорить с дядюшкой тет-а-тет…
— Тебе его позвать? — спросила она таким тоном, что мне сразу стало ясно — позвать его, умирающего и больного, может только жестокий, нахальный и невоспитанный человек.
— Да нет, пусть лежит. Дай ему меда и калины.
— Не волнуйся, все, что надо, я уже дала, — сердито заверила Нина Аркадьевна и повесила трубку.
Я окончательно осознала, что ночь придется провести одной в пустом огромном доме, где на трех этажах расположились пять бескрайних комнат, не считая кухни и прочих хозяйственных помещений, где в каждом углу опасность…
В общем, мой дом уже казался настоящей ловушкой, западней со скрипучими полами, и моя благодарность к бабушке «слегка иссякла».
«Маловероятно, что преступники полезут в дом со второго или третьего этажа, — рассудила я, — а значит, надо стелить постель на первом. Прямо в холле. И не спать».
Так и сделала. Подтащив колонки магнитофона к окну, я устроилась на диване и стала ждать. Теперь я жалела, что белые ночи на исходе и не так белы, как хотелось бы. Зато тешила себя мыслью, что ночь коротка и преступники знают о присутствии в моем Доме мужчины. Хотя если они следили, то могут знать: та, что выглядело мужчиной, покинуло этот дом.
