-- Да -- ответил я.
Теперь "Бип! Бип! Бил!" уже просто орали в моем мозгу.
-- Черт побери! -- снова воскликнул он, широко улыбаясь. -- Какие статьи, господин Купер! Великолепные! Я вырезал их и, знаете, храню до сих пор.
-- Мне... мне очень приятно, приятель. Он протянул мне ладонь.
-- Хочу иметь честь пожать вам руку!
И он пожал мне ее, и даже слишком крепко.
-- Я тоже очень рад, -- поблагодарил я. -- Извините. -- и наклонился за пиджаком. Я поднимал волчок с невероятным трудом. Полицейский с любопытством наблюдал за мной, в его глазах снова вспыхнули подозрение и недоверие.
-- Я уже не так молод, как вы -- объяснил я, пытаясь улыбнуться, -- а то, что у меня тут, чертовски тяжелое.
-- Вижу, -- подтвердил он, покусывая губу, -- вижу...
Я взял сверток под мышку и не спеша направился к выходу. Он пошел рядом, но через несколько шагов остановился:
-- Черт побери, господин Купер, вы что-то плохо выглядите, вы знаете это?
-- Да, приятель, знаю.. Я немного устал -- Голова у меня теперь раскалывалась, и мне казалось, что волчок начал нагреваться. Я пошел дальше, а полицейский все не отставал. Некоторое время он молчал, видимо, обдумывая, что бы сказать, потом покачал головой:
-- Трудная же у вас работа, господин Купер, не так ли? Никакого отдыха, ни днем, ни ночью, без конца колесите по всему свету, тут и олимпийский чемпион не выдержит!
-- Конечно!
Я увидел, что он рассматривает мой пиджак с волчком. Прежде чем я успел что-либо сказать, он заметил:
-- По правде говоря, вы не очень-то похожи на журналиста. В таком виде с пиджаком под мышкой...
-- Это тоже связано с профессией, -- возразил я. Да, волчок постепенно нагревался все сильнее. От него исходило какое-то влажное невыносимое тепло, казалось, еще немного, и оно проникнет прямо в грудь. Я глубоко вздохнул. Это была моя ошибка.
-- Помочь вам как-нибудь? -- сразу же спросил полицейский и добавил: -Извините, что я вмешиваюсь, но в тот туннель вход ведь запрещен, господин Купер. -- Говоря это, он опять остановился. Пришлось остановиться и мне. С такими типами надо быть осторожным. Не понравлюсь ему, и тогда...
-- Вы правы, сержант, -- проговорил я, -- но что поделаешь. Такова моя работа. Это связано с теми авариями... Я сделал несколько снимков... Но если хотите задержать меня... -- Меня лихорадило, я обливался потом. Нужно было идти дальше, нужна было, необходимо было! Я знал, что несу смерть. Свою, его?
Он покачал головой:
