Я не выдержала и начала хохотать. Удивленные такой моей реакцией, на меня с недоумением посмотрели.
— Да я просто вчера ему песню посвятила, в тему можно сказать, — объяснила я и напела первый куплет.
Пусть нету ни кола и не двора,
Зато не платят королю налоги
Работники ножа и топора,
Романтики с большой дороги.
— Ассяя, — простонал с улыбкой Керри.
А что Ася? У меня получается глаз алмаз просто!
— Вот только не пойму, что он в долине делал? — задумчиво проговорил Керри. — Ладно, пошлю людей, пусть поспрашивают.
— Спасибо за сведения, — кивнул он мне. — Я вас оставлю.
Керри вышел, а мне что-то совсем не хотелось оставаться наедине с Рианом. Я попыталась тоже выйти, но он преградил мне дорогу.
— Что у вас с ним?
— С кем? — спросила я и решила сразу ответить. — Если с Гором, то сам слышал — я ему песни посвящаю, а он мне предложения за это делает, а если с Керри, то у нас взаимные чувства. — О том, что чувства братские я уточнять не стала.
— Тебя не смущает, что мы обручены?
— А что именно меня должно смущать? — не поняла я. — Ты заботишься о моей безопасности — так ни тот, ни другой ей не угрожают.
Обойдя его, я пошла во дворец. Правда, завидев гуляющих, пришлось заняться бегом от греха подальше — с меня хватит разговоров, и в быстром темпе потрусить к дворцу.
Принимая душ после пробежки, я задумалась о Горе. Хоть он и насторожил Керри, но у меня опаски не вызывал. Вот не боюсь я людей с чувством юмора.
«А этот мир интересный», — хмыкнула я.
Не успела я сюда попасть, как уже обручена, да еще такие колоритные мужчины предложения делают. Странно, мне показалось он действительно огорчился, когда узнал что я обручена. Вот если бы не Риан, то я бы уже могла приобщаться к романтике лесной жизни. А что, пела бы им песни и следила бы, чтобы путников не сильно грабили, лишь тех, кто мне не по нраву.
«Эх, фантазерка ты Ася», — пожурила я себя, выходя из ванной комнаты.
— Риан! — завопила возмущенно я. — Этот наглец развалился на моей постели, как у себя дома. Ему здесь что, медом намазано? Блин, а я опять в полотенце.
Главное лежит еще как, ну хоть на обложку для любовных романов: волосы рассыпаны в художественном беспорядке, руки закинуты за голову, а ноги расслабленно скрещены. Ворот рубашки расстегнут, обнажая знакомую грудь. Вся его поза говорила о том, что ему комфортно.
«Так что же получается, это я одна в своей же комнате расслабиться не могу?» — возмутилась я.
— А ну убрался с моей кровати! — приказала я.
