– Какой он хорошенький! – тихо проговорила одна.
– Да, такой молодой, симпатичный, – ответила другая.
– У него такие красивые голубые глаза! – сказала еще одна.
– Дамы, хоть он и московит, но выглядит гораздо лучше и привлекательнее не только наших панов, но и французских господ.
– Да что там французы, от которых разит как от последних холопов! Царевич Димитрий хотя бы чистый и пахнет от него приятно, – ответила пожилая панна, гордая и величественная.
– Как же вельможная панна может так говорить? Это же неприлично! – возразила молодая девушка в алом платье.
– Я сказала то, о чем вы все подумали, – ответила та.
Сам Григорий уже не слышал их разговоров. Он, статный, гордый, с сияющей белозубой улыбкой, шел к тому месту, где сидели Юрий Мнишек и Марина. Молодому человеку казалось, будто он летит над землей, так легко ему было в тот момент. От склоненных голов панов, от галантных приветствий и кокетливых взглядов прекрасных дам у него закружилась голова, сердце чаще забилось в груди, он вдохнул полной грудью и радостно подумал: «Так вот она какая, слава?»
Григорий подошел к воеводе и чуть склонил голову, тот поклонился ему как царевичу и пригласил познакомиться с его младшей дочерью. Марина, гордая, холодная, не мигая смотрела на красивого молодого человека, на его приятное лицо. Юная панна заметила, что он светлокожий, голубоглазый, с большим носом и аккуратными пухлыми губами как у куклы. На секунду она залюбовалась им, даже не обратив внимания на две бородавки и руки разной длины, хотя эти недостатки не были так заметны, если долго не присматриваться.
– Панна Марина, дочь сандомирского воеводы Юрия Мнишека, – проговорил Константин Вишневецкий.
Девушка встала и, чуть склонившись в реверансе, подала маленькую белую ручку царевичу, который нежным прикосновением взял ее в свои ладони и поцеловал. Почувствовав губами нежную девичью кожу, молодой человек вздрогнул, словно по нем пробежал электрический ток. Подняв глаза, он не мог оторваться от красивого лица панны, от ее безупречного наряда. Все еще держа ее ручку в своей, Григорий пригласил юную девушку на танец.
Излюбленным танцем на всех балах в то время в Польше была мазурка; каждый поляк чуть ли не с пеленок умел ее танцевать. И сейчас, когда представился такой случай, вельможные паны пригласили дам на танец. Все взоры невольно обратились к русскому царевичу, который, возможно, впервые танцевал в паре с дамой. Многие думали про себя, что этот «русский увалень» не сможет сделать ни одного галантного движения, как остальные европейцы, но вопреки всем и вся, Григорий не только легко станцевал мазурку с Мариной, но и даже перещеголял многих поляков.
