Что ж, мы, бабу, – люди гордые. Я принял решение никогда больше не попадать в столь неловкое положение. Поэтому я удвоил меры предосторожности, велел своим осведомителям и агентам повысить бдительность и даже нанял на полный рабочий день пару маленьких чокра, чтобы они следили за окрестностями коттеджа «Раннимид» и немедленно доносили мне о всяком, кто проявит неподобающий интерес к самому коттеджу и его обитателю. Одна из аксиом моего рода занятий гласит, что время и силы, потраченные на меры предосторожности, никогда не бывают потрачены впустую. Естественно, уже через неделю эта аксиома была в очередной раз подтверждена, Q. E. D.[47].
В один прекрасный день в мое жилище на нижнем базаре ворвался один из растрепанных уличных мальчишек, весь в соплях.
– Бабуджи, за домом, где живет сахиб, недавно появился странный человек, – заявил мальчишка, отвратительно хлюпая носом.
– И что с того? – нетерпеливо спросил я. – По вьючной тропе за домом ежедневно проходят самые разные люди.
– Э нет, бабуджи. Этот человек не просто прошел. Он вошел в дом.
– Кья? А что это за человек?
– Он выглядел как настоящий бадмаш, бабуджи. У него длинные спутанные волосы, а одет он как бхотия. На нем коричневый шерстяной буку и шапка из овечьей шкуры. А за поясом у него бара талвар.
– А что сахиб?
– Мы не знаем, бабуджи. Мы его раньше не видели.
Я представил себе, как мистер Холмс, мирно сидя за столом, учит тибетские склонения, а быть может, ушел с головой в один из своих зловонных экспериментов. Тем временем сзади к нему приближается убийца и заносит над его головой сверкающий меч. Мне стало дурно.
Я быстро вытащил из-под кровати свой жестяной сундук и, покопавшись в нем, выудил наконец маленький никелированный револьвер, купленный несколько лет назад на базаре в Кабуле. Однако должен признать, что стрелок я никудышный. Честно говоря, я до сих пор не избавился от неудобной, но совершенно неуправляемой привычки изо всех сил зажмуривать глаза в тот самый миг, когда я нажимаю на курок. Впрочем, будучи противником всякого насилия и жестокости, я всегда считал, что эту проклятую игрушку следует использовать не ad mortiferus[48], a ad terrorem[49]. Посему моя меткость, по сути, не имеет никакого значения.
Вслед за мальчишкой я устремился к коттеджу. Второй чокра поджидал нас на повороте дороги прямо перед коттеджем «Раннимид».
– Эй, Сану, – крикнул мой спутник своему приятелю, – что тут было?
– Куч нахин, – ответил тот, – человек все еще в доме.
