– Если вы простите мне экскурс в историю, – тактично начал я, – напомню, что грозный корсиканец закончил жизнь жалким узником его королевского величества короля Георга Третьего.
– Ты прав, болван, – зарычал он на меня, – но все потому, что его силы сводились к рассудку, военным хитростям и политическим интригам. Пусть олухи вроде тебя считают его великим умом, на самом деле его умственные способности – ничто по сравнению с силой первичного разума. А может быть, то, что я проделал с Холмсом, показалось тебе неубедительным? Может, ты хочешь попробовать сам?
Прежде чем я успел вежливо отказаться, он поднял правую руку и прижал кончик указательного пальца к большому. И хотя от этого ужасного человека до меня было не меньше десяти футов, я отчетливо ощутил, как кто-то ущипнул меня за нос, и, надо сказать, пребольно ущипнул! У меня чуть искры из глаз не посыпались.
– Ну что, мой толстый индийский друг, теперь-то ты убедился? Или, чтобы ты навсегда запомнил этот урок, мне следует сжать посильнее?
– Ой! Ай! – не сумел я сдержать крика. – Довольно! Я вполне убедился. Ой-ой!
Профессор, будь он проклят, отпустил мой нос отнюдь не сразу. Напротив, сперва он сжал его посильнее и, продержав так несколько мгновений, отпустил, дернув напоследок изо всех сил.
– Ой-ой!
Я принялся растирать свой бедный нос, а Мориарти откинулся в кресле и продолжил надменно вещать:
– Сколь бы устрашающей ни была сила, с которой я вас только что познакомил, она, тем не менее, подчиняется законам природы и космоса, а следовательно, внутренне ограничена. Подобной силой обладаю не только я, хотя нас, ее обладателей, не так уж и много. Но есть способ увеличить ее в сотню, нет, в тысячу раз – и я наконец открыл этот способ!
Он поднял палец, и свиток на столе, как по команде, развернулся прямо перед ним.
– Вот он, мой путь к ней. – Профессор указал на круглый геометрический узор, цвета которого переливались под его мертвенно-бледными пальцами, подобно радуге. – И лишь я один буду ею обладать. На сей раз ни один из этих слабоумных лам с их утомительным благочестием не сумеет встать между мной и моей судьбой.
Когда Мориарти завершил свою безумную речь, крики толпы стали заметно громче. И вдруг сбоку от него, за спиной у стража, вдребезги разбилось окно и в комнату влетел камень. Клянусь Юпитером, в ответ на выстрелы мятежники принялись забрасывать посольство снарядами! Страж удивленно повернулся к окну.
Мистер Холмс немедля воспользовался этой оплошностью: он прыгнул вперед и изо всех сил ударил солдата кулаком по голове. Вот это был удар! Точный и сильный, он тут же вывел стража из строя, – право слово, Шерлок Холмс весьма поднаторел в боксерском искусстве.
