Сердце Кейтлин бешено билось, когда она взяла его за руку, а он обнял ей за талию. В этот раз она крепко сжимала его руку, положив свободную руку Калебу на плечо так, чтобы никто не смог их разлучить.
Они кружились в медленном вальсе. Каждый шаг отдавался эхом в её сердце. Это был он, Калеб. Она была счастлива, что он был жив и находился рядом с ней. Эти мысли заставили Кейтлин ещё раз убедиться в том, что её жизнью руководила судьба. Что бы между ними ни вставало, им суждено было быть вместе.
Пока они танцевали, в зале стало совсем пусто.
Когда музыка закончилась, и они остановились, Кейтлин и Калеб крепко сжимали друг друга в объятиях, и никто из них не хотел быть первым, кто нарушит эту идиллию.
Наконец, Калеб отстранил от себя Кейтлин и поднял руку, чтобы снять маску.
Сердце Кейтлин бешено билось, и она почти перестала дышать.
Калеб снял маску.
Кейтлин упала в обморок.
Кайл быстро летел в ночи, направляясь в Венецию. Заставить священника говорить оказалось не так просто, и Кайлу пришлось применить более жестокие методы пытки, чтобы заставить старика признаться, куда отправилась Кейтлин. Кайл добился желаемого почти в самом конце, прямо перед тем, как убил священника. Кайл улыбнулся, вспомнив, как это было.
Кайл направлялся в один из многочисленных переулков Венеции. Он быстро и жёстко снижался. Для приземления он выбрал неосвещённую аллею – Кайл всегда так делал, когда ему нужно было попасть в этот зловонный город. Как всегда, аллея была грязной и тёмной. Она идеально подходила для экстренного ночного приземления.
На улице было так темно, что Кайл сам не очень хорошо видел, куда именно летит. Приземление был жёстким и быстрым. Кайлу показалось, что он на что-то сел. Сначала он удивился тому, какой мягкой была земля, а потом, услышав негромкое ворчание, Кайл понял, что приземлился на спящего бродягу.
Бродяга вскочил на ноги и набросился на Кайла. «Что это ты себе позволяешь?» – закричал он.
Раздосадованный, Кайл не дал ему возможности закончить фразу. Он так сильно ударил беднягу, что тот перелетел через всю улицу и ударился о стену дома, упав на землю без сознания. От его беспомощного вида Кайл почувствовал себя лучше.
Оглядевшись, Кайл с облегчением отметил, что никто не видел его приземления. Идя по узкой улице, он с трудом выносил окружавший его зловонный запах, пропитавший город до самого основания. Кайл даже начал скучать по 21-му веку.
Расправив одежду, Кайл вышел на площадь, в ту же секунду оказался проглоченным безликой венецианской толпой. Глупые людишки танцевали, пели и играли, вызывая в Кайле нескрываемое раздражение. Он не мог понять причину их буйной радости, ведь они были лишь кучкой смертных без цели в жизни, не то, что он, Кайл. Никто из них не ставил перед собой высших целей, и никто не старался их достичь так, как старался Кайл.
