Он закричал. Полный ужаса крик далеко отозвался эхом, а на берегу, совсем близко, вскрикнула от испуга женщина: она верхом возвращалась домой, обогнав кавалькаду.
Молодой человек увидел на берегу её, за мечту о которой он гибнет, – и крикнул:
– Спасите!..
– Разве вы не умеете плавать?..
– Умею… Меня тянет в омут… Бросьте мне что-нибудь…
– Нужно верёвку… Но где же взять?..
Ей было жаль этого красивого молодого человека, который тонет; ей было страшно и хотелось помочь. Но где взять верёвку? Поводья упряжи?.. Недостаточно длинны… Вдруг у неё мелькнула мысль: крепкий шёлковый шнурок от корсета!.. Стоит снять корсет, выдернуть этот длинный шнурок, связать с поводьями – и человек спасён… Но тут же она вспомнила о кавалькаде, которая скоро подъедет. Увидят её без корсета… Сложена она дурно, фигура красива только в шнуровке, увидят около неё мужчину, а он в таком виде!..
Утопающий крикнул:
– Спасите же, спасите!..
– Держитесь, плывите, – я сейчас поеду навстречу нашим… Подоспеют мужчины, вам помогут…
И она ударила хлыстом лошадь и скрылась.
Кавалькада подъехала скоро. Летели к омуту во весь опор:
– Человек тонет!..
Мужчины старались показать дамам свою готовность спасти погибающего, проявить геройство, и в душе досадовали, что не знали, как нужно будет к этому приступить, что нужно будет сделать так, чтобы не вымокнуть, и чтобы не было опасно. Дамы с выражением ужаса спешили так же во весь опор, сгорая любопытством посмотреть, как тонет человек.
У берега все спешились и подошли к обрыву. Но человека уже не было, – даже круги исчезли над омутом. И только первая звезда робко и стыдливо дрожала, отражаясь в воде с синевою вечернего неба. И не было слышно кругом ничего, – только вдруг соловей защёлкал, залился дивной трелью; он пел свой вечный гимн любви и счастья.
Над омутом собирался лёгкий, почти незаметный туман.
