Это хорошо почувствовал автор все той же написанной в Томбукту в середине XVII в. хроники. «Томбукту, — говорит он, — сделался рынком для торговли. Большинство людей, приезжавших в него ради торговли составляли жители Уагаду (т.е. центральной части Древней Ганы. — Л. К.), потом жители всей той стороны. Ранее же торговля была в городе Виру... Потом мало-помалу все переместилось в Томбукту, пока не собралось в нем... И заселение Томбукту было запустением Виру».
Но теперь Дженне становился жизненно необходим для существования нового центра транссахарской торговли: без продовольствия из внутренней дельты Томбукту не смог бы прокормить ни свое собственное население, ни тем более многочисленных приезжих. И с этого времени малейший неурожай в округе Дженне неизменно отзывался нехваткой продовольствия, а то и просто голодом в Томбукту.
Так и возник тот самый треугольник нигерских городов, за обладание которым затем веками будут бороться сначала мандинги, потом сонгаи, потом марокканцы. И суть этой борьбы останется одна и та же: перехватить если не все пути торговли через пустыню, то, по крайней мере, как можно большее их число. И мандинги в лице преемников Сундьяты вели такую политику очень последовательно...
В 1270 г. мансу Уле сменил на престоле другой сын Сундьяты — манса Уати. Но уже через пять лет он был свергнут своим братом Халифой, Однако Халифе суждено было продержаться у власти еще меньше: через несколько месяцев командиры царской гвардии, составленной из рабов клана Кейта, сместили его и умертвили.
Так выступила на сцену новая политическая сила — рабская гвардия и ее начальники. Силе этой предстояло сыграть важнейшую роль во всей последующей истории Мали. В конечном счете она совершенно оттеснила от власти старую родо-племенную аристократию, причем произошло это очень быстро. Между первым вмешательством манса-дьон-у — царских рабов — в политику и захватом верховной власти одним из ее предводителей прошло всего десять лет: в 1275 г. рабы решили судьбу мансы Халифы, а уже в 1285 г., после смерти мансы Манде Бори, внука Сундьяты, правителем державы был провозглашен некий Сакура — вольноотпущенник, дьонгорон, клана Кейта.
При этом правителе завершился территориальный рост Мали. Сакура окончательно подчинил себе главный центр караванной торговли с Египтом — Гао. Сонгайское княжество, столицей которого был этот город, мандинги подчинили себе уже в правление мансы Уле. Однако во время смут, которыми сопровождалось свержение Халифы в 1275 г., двум сонгайским царевичам — Али Колену и его брату Слиман Нару — удалось сбежать из Ниани, где они содержались заложниками при малийском дворе. Они восстановили было независимость Гао, но продолжалась эта независимость недолго. Уже через полтора десятка лет войско Сакуры вновь подчинило правителям Мали и сам Гао, и прилегающие к нему сонгайские земли. И на сей раз — на полтораста лет, до конца XIV в.
