Старейшина вернувшихся людей подошёл к микрофону и стал читать указ о назначении меня почётным гражданином планеты Земля и установке мне памятников в каждом городе в каждой стране, а сегодняшний объявляется Всепланетным праздником и будет называться "Северцев день".
Я расчувствовался и заплакал, слезы потекли по моим щёкам, но они стали какими-то жгучими и каждая слеза причиняла боль, как будто порезанное место мажут йодом или зелёнкой.
Я хотел вытереть слезы, но мои руки не слушались, они как бы у меня и были, но ни одна рука не действовала. А шум народа все усиливался и усиливался, превращаясь то в рокот шторам, то в раскаты грома. И гром грянул. Прямо надо мной и молния ослепила меня сквозь закрытые глаза.
Я с трудом приоткрыл глаза и ничего не увидел, кроме всполохов молнии в одном из окон. Я лежал на спине и обе мои руки были подо мной. Как это я умудрился так лечь? Шевеление тела вызвало прилив крови к конечностям, то есть к рукам и миллионы острых иголок вонзились в каждую клетку их мышечной ткани. Хотелось кричать, но голоса во рту не было.
На столе стояла бутылка с водой. Я глотнул из неё, но выплюнул, настолько противна вода в ней. С трудом подойдя к холодильнику, я открыл его и не увидел света. Из холодильника доносился запах испорченных продуктов. На полке стояла бутылка газированной минеральной. При её открывании наружу вырвалось множество маленьких пузырей, и почти половина воды вылилась, но вторая половина благополучно перекочевала внутрь меня.
Я чувствовал, как вода лилась по моим внутренностям, как они расправлялись, будучи как бы сложенными на период хранения.
— Почему так темно? — подумал я. — Наверное, замкнула электропроводка, где-то попала вода и все. Завтра исправлю.
Я подошёл к светящимся часам, стоящим на столике у кровати, и увидел, что они показывают двадцать один час тридцать семь минут и дату — двенадцатое июня.
— Как двенадцатое июня? — не поверил я. — Сегодня шестое июня. Сегодня на аэродроме меня укусила гадюка, я сделал себе укол димедрола и по приезду домой вырубился. Не может сегодня быть двенадцатое июня. Не мог же я проваляться почти неделю и ничего не помнить об этом. Если я спал неделю, то почему я не голодный. Да, мне хочется пить, но совершенно не хочется есть, хотя, вообще-то, я должен чувствовать голод.
Мои наручные механические часы стояли и показывали шестое число. Они с подзаводом и если бы я что-то делал, то они бы не остановились. А остановка пищеварительной функции иногда бывает после хирургических операций. Пациент совсем не хочет кушать и желудок не посылает сигнала о том, что он пуст и что ему нужно подзаправиться. Для того, чтобы завести желудок, врачи прописывают микродозы спирта в разбавленном виде, то есть водки или коньяка. Попробуем и мы. Сейчас найду китайский фонарик на светодиодах, он долго зарядку держит и хорошо светит.
