Вот ребята липку и спасают.
А кто, как вы думаете, все это затеял?
Ну, конечно же, Юра и Дима.
Всего три раза довелось мне пока встретиться с Юрой. Но я уже сейчас могу с уверенностью сказать: мировой у меня сосед.
Вот о нем-то мне и захотелось вам рассказать.
Ира все лето прожила в деревне у бабушки. Чего-чего только она там не нагляделась, где только не побывала! И на мельницу с дедом ездила. И на лугу сено сгребала. И в ягоды ходила. А однажды даже на тракторе прокатилась, вот…
Ну, как не рассказать обо всем этом и о тысяче других интереснейших вещей подружке Лиде! Она ведь все лето в городе просидела, дальше парка культуры и носа не казала. А много в том парке увидишь, если он уже сто раз вдоль и поперек исхожен!
И по дороге из школы Ира говорит, говорит, не давая подружке слова вставить, и у нее от возбуждения подрагивают тоненькие косички.
Но самое главное, самое замечательное Ира приберегает напоследок.
— А я там, между прочим, на концерте выступала, — небрежно произносит она, когда девочки подходят к своему дому.
Лида, кругленькая, как колобок, белобрысая, с голубыми бантами и выгоревшими за лето веснушками на курносом носу, останавливается, сраженная этой новостью, глядит на Иру широко раскрытыми глазами. Мол, вот тебе раз! А я и не подозревала, что сижу за одной партой с самой настоящей артисткой!
— Ты что, стихи читала? — наконец произносит Лида.
— Нет. Я плясала.
По правде говоря, Ира пробовала и стихи прочесть. Но сегодня ей совершенно не хочется вспоминать, какой из этого получился конфуз. Уж как, кажется, выучила «Песню трактористки» — назубок! — а вышла на сцену, увидела в полутьме зала множество внимательных глаз — все стихотворение напрочь из головы вылетело. Только первая строчечка и осталась: «Трактор, ты мой трактор!» Повторила три раза и юркнула за кулисы под добродушный хохот зрителей: подумаешь, с кем не бывает! Зато плясала Ира, и вправду, лучше всех, и вспоминать ей об этом куда приятнее, чем о стихах.
— Ой, а какую пьесу семиклассники поставили! — с восхищением восклицает Ира. — Они ее сами придумали, представляешь! Про лодырей Данилу и Гаврилу. Вот это пьеса! Все просто обхохотались, когда Данила и Гаврила под яблонькой в тени лежали и спорили, кому по воду идти.
Но Лида больше не удивляется. Она как-то слишком уж спокойно помахивает портфельчиком и равнодушно смотрит в сторону.
— Ну и что же?
Ира вспыхивает от обиды. «Ну и что же, ну и что же…» А ведь это было так смешно, когда Степа, кряхтя и сгибаясь до самой земли, вынес на сцену ведро воды и поставил перед лентяями. Затем Ира догадывается, что Лида только притворяется, будто ей неинтересно. Она жалеет, что там не была сама, вот и хочет казаться безразличной.
