— Такой молодой, а уже рассуждает по-взрослому! — усмехнулась дама в халате и погладила молодого мужчину по затылку, — давай я себе сделаю позавтракать быстрее, а то ведь время бежит, надо всюду успеть!
...
«Какой у нее характер! — размышлял убийца, дожевывая последний бутерброд с сыром и слушая, как хозяйка квартиры (до жилища Вероники Калано было всего два квартала) ходит из комнаты в комнату, хлопотливо шоркая тапочками, — такая любого мужика запросто скрутит в бараний рог,… да и меня тоже. Поиграть с ней в любовь можно, а вот отношения строить… не знаю, у кого бы силенок на это хватило. У меня бы точно не хватило. Хотя в этом есть какой-то драйв — строгая госпожа и ее слуга. Ей надо какого-нибудь мазохиста подыскать — с ним бы она прекрасно спелась. А вот я долго бы так не вытерпел. Носить золотой ошейник с бриллиантами, наверное, круто, но шею все равно натирает. Нет, не могу я бросить свою Веронику. Она-то мной восхищаться и бутерброды мазать, конечно, не станет, но ведь у нас с ней кровная связь, и связь эту никак не разорвешь. Такая у меня видать судьба! Меня и судить-то незачем, я сам себе наказание давно выбрал. Внушала себе, лапонька, что сможешь командовать мной, как Диана? Забудь! До нее тебе, к счастью, очень далеко. Паук бегает по нитям паутины и не попадает в собственную ловушку, а ты в своей же собственной паутине запуталась и не можешь вырваться. Выходит, ты не паук, а обычная муха. Я тоже сплел паутину, но я в нее не попадусь, как твой муж. Чем больше я о тебе думаю, Вероника, тем больше я сомневаюсь, что ты достойна моих усилий. Не дотягиваешь до идеала! Что поделаешь — ни ты от меня никуда не можешь деться, ни я от тебя. Это судьба! Так и будем дальше лямку тянуть… разница только в том, что я знаю, как получить от этого удовольствие…»
— Родриго, как позавтракаешь, прямо спустись вниз и заведи машину. Мне еще надо переодеться, — донеслось из комнаты за стенкой, — ключи от машины лежат в зеленой этажерке в прихожей.
— Хорошо, хозяйка! Ваш слуга сейчас выполнит приказание!
— Родриго, ты не вольничай, а то у меня под рукой кожаный ремень! Им я могу любого шалунишку превратить в послушную овечку! Всего за пять минут! Спроси моего сына! — пригрозила Диана и захохотала.
— Я буду жаловаться в органы опеки! Пусть мне найдут другую мамочку, которая не дерется! — отшутился любовник Вероники.
— Бьет, значит, любит! — снова послышался раскатистый женский смех.
