— Да, жаль парня…. Мужской пол лишился такого статного представителя. Вино очень, кстати, приличное, — рассматривая этикетку на охлажденной бутылке, сказал Михаэль, — Шираз, сладкое. Тебе этот сорт нравится, Вероника?
— Не очень, — брезгливо наморщила нос вдова и слукавила, так как это был ее любимый сорт красного вина, о чем было хорошо известно ее любовнику.
— Ну, я один глоток для приличия сделаю, чтобы не обидеть его. Он ведь все-таки человек с ранимой душой, обидится еще, — разливая ароматный розоватый напиток по бокалам, сказал Остент, — может, и ты отведаешь?
— Ну, давай. Один глоток можно.
Вероника чокнулась со своим кавалером и улыбнулась игриво, глядя ему в глаза, затем поднесла бокал к губам и медленно отпила из него, косясь на своего любовника. Конспиратор, сделавшийся совершенно серьезным, опираясь локтями о край стола и держа бокал у рта, отвечал ей каменным, лишенным эмоций взором, словно между ними происходила некая беззвучная и незаметная для посторонних схватка, в которой единственным оружием были их собственные характеры и глаза.
Положив хрустальный сосуд обратно на стол, Вероника отвела взгляд от убийцы, демонстрируя ему свое безразличие, и нарочно больше ни разу не повернулась к нему, перенеся все свое внимание на бизнесмена, не подававшего вида, что это непонятное переглядывание его каким-то образом беспокоит.
Закончив ужин, пара встала из-за столика и направилась к выходу. Остент шел впереди, довольный, гордо выпрямив покатые плечи, а его новая пассия, привлекая взгляды посетителей мужского пола, шла следом, замедленным шагом. Пересекшись взглядами со своим любовником, — было между ними всего шагов пять, — она сделала презрительную гримасу и скривила губы, не издавая при этом ни звука, словно, как показалось Родриго, хотела сказать слово «дебил».
Убийца проводил глазами свою раздосадованную любовницу, воспринимая ее выходки совершенно спокойно, пока та не вышла на улицу. Догонять ее он не стал и лишь ухмыльнулся и покачал головой.
Посидев за столиком еще немного, задумчиво разглядывая лица посетителей, он расплатился и покинул ресторан. Дойдя до красного ауди, он остановился, глубоко вздохнул, поднял голову к черному небосводу, на котором светился желтый лунный диск, обтесанный по краю, и оперся рукой о теплую крышу автомобиля, не переставая ухмыляться. Постоял он в этой созерцательной позе пару минут, прокашлялся, что-то пробормотал себе под нос, уселся за руль и поехал в Северный район, домой.
