— Ну а мне-то что делать?
— Я же сказал. Мы здесь все друг другу помогаем. И тебе поможем. Есть у меня один знакомый — Кирилл. Тоже здесь появляется время от времени, но не так часто, как мы. Он завтра прийти должен. Кирилл ведь раньше врачом работал и на всяких болезнях собаку съел.
— Что ж он сюда приходит, раз такой шибко грамотный?
— Все для того же. Для человеческого общения. Он ведь тоже одинокий, как мы. А тебе обязательно поможет. Ты подходи завтра.
— Приду. Чего еще делать-то остается. Спасибо.
— «Спасибо» завтра скажешь. И не мне, а Кириллу. Давай, не пропадай. Хочешь, познакомлю тебя с Софьей, Ильей, Сергеем, с другими людьми? Я тут почти всех знаю.
— Лучше не сегодня. Мне твои слова еще переварить надо.
— Что ж, переваривай. Завтра мы все здесь будем. Так что случай познакомиться обязательно представится. Удачи!
Слова Андрея произвели на Дмитрия Петровича впечатление, но пенсионер был далек от эйфории. Он боялся и испытывал сомнения. «Я иду туда только для того, чтобы встретиться с этим Кириллом, — убеждал себя старик. — Только для этого. И совсем не хочу стать таким же бездельником, как остальные. Это они несчастные и одинокие, а я не такой. Совсем не такой. Я не одинок. Совсем даже не одинок. Я только поговорю с Кириллом и уйду оттуда. Чего мне там делать? Меня ждет корреспонденция, потом нужно убраться в квартире, посмотреть телевизор. Дел по горло. Не буду же я сидеть в поликлинике весь день, как все они. Это совсем ни к чему»…
Убедив себя в этом, Дмитрий Петрович улыбнулся отражению в зеркале и вышел из дома. Погода была прекрасной, и пенсионер с наслаждением подумал о том, как сегодня после обеда будет наблюдать в окно за детьми, спешащими из школы домой. Они с радостными улыбками будут крутить в руках ранцы, набитые учебниками, и весело смеяться. Он помашет им рукой, а они наверняка ответят ему тем же. Во всяком случае, Дмитрий Петрович очень любил, когда дети замечали его, сидящего у окна, и видя, что за ними наблюдают, принимались еще активнее смеяться и прыгать, а порой и гримасничать. Это очень умиляло Дмитрия Петровича, и к своему стыду он порой тоже строил им забавные рожицы. Но только тогда, когда кроме детей на улице никого не было. Совсем не дело, если кто-нибудь из взрослых увидит это. Еще подумают что-нибудь…
— Дима, привет! — окликнул его Андрей, когда старик оказался возле поликлиники.
— Добрый день, — ответил Дмитрий Петрович.
— Рад, что ты пришел, — сказал Андрей.
