- Вы имеете в виду, есть ли у меня аккуратненькая папочка с документами, заверенными нотариусом? - колко спросила она, так презрительно, как только могла. - Конечно, нет.
- Владение собственностью рассматривается как воровство? - улыбнувшись, перефразировал он лозунг, однажды увиденный на молодежной демонстрации.
- Да. Ну не совсем, - согласилась она. - Я арендую эту посудину.
- А другие ребята, которые здесь околачиваются? - поинтересовался он. Она пожала плечами.
- Они.., друзья.
- Они не живут на этой яхте?, - Некоторые. Это довольно.., плавучая компания. - Шутка была довольно плоской, и он сухо улыбнулся.
- Понимаю, - пробормотал он, серые глаза насмешливо блеснули. - И один из них - ваш молодой человек, да, Марта?
Легкая краска покрыла ее щеки, и она была рада, что ночные тени скрыли ее.
- Не совсем, - ответила она, стараясь произнести это как можно небрежнее. - Мы не верим в какие-то особые взаимоотношения. - Этой фразой она чуть не довела отца до инфаркта. - Это так.., душит. Чтобы быть подлинно творческой личностью, надо быть свободным, открытым для всего нового.
- Полностью с вами согласен. Нет ничего важнее свободы.
Он, что - издевался над ней? Она украдкой посмотрела на него из-под ресниц, но не смогла понять выражение его лица. В конце концов, чем она занималась, танцуя с этой "серой курткой"? Если бы ее сейчас видел отец! Он бы, конечно, одобрил. И его одобрение, подумала Марта, было достаточной причиной для того, чтобы столкнуть этого пришельца за борт и вернуться к друзьям, таким же, как она.
Но почему-то она была не вольна делать то, что хотела. И когда он позволил своей руке плавно скользнуть вдоль ее спины, в то же время крепко прижимая ее к себе, она не сопротивлялась. Слегка покачиваясь, они двигались под музыку, и, казалось, тяжелые раскаты гитары (это был Вайтснейк) звучали так же мягко и романтично, как Фрэнк Синатра. Бессознательно она закрыла глаза и позволила себе уплыть в тот мир, который он создавал. Рука его мягко прошлась по ее волосам, она подняла к нему лицо, сердце ее билось, как пойманная птица. Его голова медленно склонилась к ней, и губы ее слегка приоткрылись, как бы подчиняясь его молчаливой просьбе. Еще до того, как их губы встретились, она знала, что этот поцелуй будет особенным.
И он был особенным. Его чувственный язык нежно касался ее губ, возбуждая в ней такие чувства, о которых она прежде не подозревала. На какое-то мгновений она удивилась его опытности, неожиданной для человека, который выглядел так солидно и даже чопорно. Но все разумные мысли улетучились от того огня, который он зажег в ее крови.
