— И когда это было? — спросил Конлет.
— Года два назад. Это она сейчас поспокойнее стала, а раньше… — он заговорщицки толкнул меня локтем в бок, и я хмыкнула.
— А вот ты ничуть не изменился. Как был сорвиголовой, так и остался. Водопад — это еще что. Ему как-то взбрело в голову залезть в кратер вулкана.
— Исключительно по зову сердца! — воскликнул Эван, и это вновь вызвало у всех улыбку. Конлет тоже улыбнулся, но натянуто.
— Значит ты, Фрэйа, не боишься высоты? — спросил Кёртис.
— Нет, и никогда не боялась. Раньше я боялась темноты, это с детства пошло. Как-то раз я ушла далеко в лес и заблудилась. Дело зимой было. Потом страх прошёл.
— А есть ли абсолютно бесстрашные люди? — задумчиво произнёс Эван. — Каждый хоть раз в жизни испытывал страх. — Я видела, что Конлет не согласен, но и Эван заметил это, и, ухмыляясь, продолжил: — Конечно, кроме Конлета. Ему страх неведом.
У Олана это вызвало легкую усмешку.
— Конлет заработался. Когда работаешь, как вол, забываешь про всё. Он ведь даже не танцует.
— Как и ты, Олан, — не остался в долгу Конлет.
— А я не умею! — сощурился тот. — Вот Алеард или Онан — это наш геолог, — пояснил он мне, — те отличные танцоры. Только так уж вышло — капитан не танцует вообще, хотя и умеет, а Онан танцует с каждой, которая не откажет.
Все рассмеялись, даже Конлет.
— А ты, Фрэйа, ты танцуешь? — вдруг спросил Олан.
— Редко. Я в этом не сильна, — честно ответила я, слегка смутившись.
— Ну да, — встрял Эван. — Умеет она, просто стесняется. Она многое умеет.
— Эван! — сказала я сердито, но его уже понесло.
— Мы с ней встретились… эм-м-м… Сколько тебе было? Двадцать с небольшим, да. Она сдружилась с дедом, который был отличным мечником. Он ковал настоящие произведения искусства. Чем это кончилось, как вы думаете?
— Фрэйа, ты ковала мечи? — спросил Кёртис изумлённо.
— Нет, не ковала, — ответила я, а руки так и чесались влепить Эвану подзатыльник, — это мне не по силам.
— Не ковала она! — радостно произнёс «брат». — Она с ними упражнялась! Я сам видел. Да ты и сейчас это занятие не до конца забросила, правда ведь?
— Правда, не забросила. Но когда Айвор — человек, который учил меня всему, — уехал, стало сложнее. Себя со стороны не видишь, а перед зеркалом тренироваться — это не для меня. Нужно научиться слушать внутренний голос, а я тогда была весьма рассеянной. Сейчас это скорее развлечение.
— Значит, холодное оружие, — задумчиво произнёс Олан. — Странное увлечение для девушки, тебе не кажется?
