— Что ты от меня хочешь, комиссар Берлах?
— Я бы хотел у тебя навести справку, — сказал Берлах.
— Справку? Хорошо, — засмеялся гигант. — Некоторые справки стоят золота. Гулливер знает больше, чем полиция.
— Это мы посмотрим. Впрочем, ты ведь был во всех концлагерях, это я от тебя слышал. Однако о себе ты рассказываешь очень мало.
Гигант наполнил стаканы.
— В свое время к моей персоне были очень внимательны, и меня перевозили из одного ада в другой, а там было больше девяти кругов, которые воспел Данте, не побывав ни в одном. Из каждого в моей жизни после смерти остались шрамы. — Гулливер протянул левую руку — она была искалечена.
— Ты не знаешь врача-эсэсовца по фамилии Неле? — спросил старик.
Гость бросил на комиссара внимательный взгляд.
— Ты говоришь о том самом, из Штутхофа?
— О нем, — ответил Берлах.
Гигант посмотрел на старика насмешливо.
— Он кончил жизнь самоубийством в сорок пятом в одном из отелей Гамбурга, — сказал он через несколько секунд.
Берлах был немного разочарован.
«Гулливер знает больше, чем полиция», — подумал он и спросил:
— Ты когда-нибудь встречался с Неле?
Оборванный гость еще раз испытующе взглянул на комиссара, и его лицо, покрытое шрамами, перекосилось в гримасу.
— Почему ты спрашиваешь об этом звере? — спросил он.
Берлах решил, что ему не следует рассказывать о своих планах и мыслях по поводу Эменбергера.
— Я видел фотографии, — сказал он, — и подумал о том, что теперь с ним стало. Я больной человек, Гулливер, и еще долго пролежу в постели. Но от привычных мыслей трудно отделаться, и меня очень интересует, что представляет собой Неле как человек.
— Все люди одинаковы, а Неле был человек. Следовательно, Неле был, как все люди. Это силлогизм, однако это так, — отвечал гигант, оставаясь бесстрастным, но не спуская глаз с комиссара. — Я полагаю, комиссар, ты видел в «Лайфе» фотографию Неле, — продолжал он. — Это единственная фотография, которая существует. Сколько в этом прекрасном мире ни искали, больше нет ни одной. И самое плохое — это то, что на ней этого мучителя как следует не разглядишь.
— Только одна фотография, — сказал комиссар задумчиво. — Как это могло получиться?
— Дьявол опекает своих избранников лучше, чем небо своих, и соответственным образом позаботился о стечении обстоятельств, — отвечал насмешливо гигант. — Ни в списках СС, находящихся в распоряжении уголовной полиции Нюрнберга, ни в каких других Неле не значится, он не был в войсках СС. В официальных докладах эсэсовскому командованию и в приложенных к ним списках личного состава его фамилия не упомянута. Складывается такое впечатление, что даже нацисты стыдились говорить о человеке, о котором в лагерях ходили легенды.
